– Говорит? – округлились глаза эльдарки.

– Ну да, говорит.

– Прямо словами? Вот прямо говорит?

– Да.

– И ты всё понимаешь?

– Понимаю.

Эйдафедель фонтанировала отменным скепсисом.

– И что она тебе сказала? – прищурилась она.

– Что я маленькая, поэтому она активировала обучающий протокол и начала закачку обучающего курса, – Джина хоть за последнее время сблизилась с Эйдафедель, но всё же не хотела открывать ей всех секретов.

– Скачивание обучающего курса?! – квадратными глазами прожигала в ней дырку эльдарка.

– Ага. А что, это ненормально?

– Это полный… – Эйдафедель разразилась протяженной бранью. Заметив, как девочка с приоткрытым ртом ловит её слова, она завершила свою экспрессивную речь культурно: – Подобное впервые на моей памяти! Но стоит заметить, что до этого никому не приходило в голову устанавливать нейросеть несовершеннолетним.

– Совсем никому?

– Не совсем. Раньше проводились подобные эксперименты с обычными нейросетями, но они приводили к печальным последствиям. Многие дети вырастали в инфантильных взрослых, которым ничего не нужно. Они вели жизнь амёб. Это чуть не разрушило цивилизацию, которая решилась ввести практику установки сеток подросткам. В итоге в Галактическом Союзе был принят международный закон о том, что нейросеть можно устанавливать людям с восемнадцати лет, а эльдарам и хлорави не раньше тридцати лет.

– Но мне поставили нейросеть.

– Нибурунцы сильно рисковали. Если их на этом поймают – Нибуру получит от Союза огромный штраф.

– А тебе ничего не грозит? – прикусила губу Джинджер.

– Мне? – натянуто улыбнулась Эйдафедель. – Если кто-то узнает, что я передала нейросеть Древних манкею – меня казнят. Но это будет потом, а опасность нам грозит здесь и сейчас.

Джина сильнее прикусила губу. Даже если они спасутся – из-за неё хорошей эльдарке будет грозить гибель. Это её мучало, словно черви копошились внутри и пожирали всё хорошее.

– Неужели ничего нельзя поделать?