— Какого еще персонажа? — не понял Канонфуттер. — Я эту вашу голливудскую гадость не смотрел и смотреть не собираюсь!

— Напрасно, Фриц, — снова ухмыльнулся Новосельцев. — Посмотри — в слезах утонешь. На сентиментальных тевтонцев действует безотказно.

— Пошел ты… — беззлобно откликнулся немец.

— Только после вас!

Короче говоря, на земле покоился мертвый летающий слон, обтянутый серой морщинистой кожей.

Возможно, его далекие предки были слонами. В смысле, обычными слонами. Или мамонтами. Гигантами, уверенно шагающими по земле.

Этот же был размером с крупную собаку — или жеребенка альбионского пони. Каждая нога была увенчана… да, присоской, понял Хеллборн. Можно схватить этими присосками добычу или взобраться с их помощью по отвесной каменной стене. Хобот — короткий и тонкий. Как нос у комара. Таким только кровь пить. И огромные, просто гигантские уши-крылья.

— У него есть какое-то имя? — поинтересовался Джеймс.

— Настоящие ученые сюда еще не добрались и его не систематизировали, — хохотнул капитан Освета. — А мы называем его «мушкетер».

— Странное прозвище, — удивился Хеллборн.

— «Испорченный телефон», — пояснил чехословак. — Первый офицер-сикх, повстречавший его, выпускник американского Форт-Кортеса, аккуратно записал в своем блокноте: «Mosquito-Elephant», «слонокомар». Затем это имя сократили до «мosquitant». А потом кто-то неправильно расслышал… Его доброе имя, — следопыт ухмыльнулся, — пытались восстановить, но было уже поздно. Прозвище прилепилось.

— И много здесь таких… хм… диснеевских персонажей? — Хеллборн посмотрел в сторону джунглей.

— Предостаточно, — Освета проследил за его взглядом. — И теперь мы должны быть вдвойне острожны!

И они были. Но это не всегда помогало. Уже четыре километра спустя толстый пожарный шланг обхватил Хеллборна за ногу и потащил его в кусты.

«Гигантская змея?!» — с некоторым ужасом подумал альбионец, пытаясь излечь револьвер. Выстрелить он, однако, не успел. Пожарный Шланг как будто предвидел такое развитие событий, поэтому приподнял добычу в воздух, а потом от всей души уронил обратно на твердую почву. Несколько раз подряд. Джеймс выронил оружие и на некоторое время потерял способность кристалльно соображать. В некоторое чувство его привели многочисленные выстрелы спутников.

— Идиоты, вы же попадете в меня, — почти спокойно сказал Хеллборн, в то время как над ним свистели пули. Вряд ли его кто-нибудь услышал. Потом Джеймс увидел в воздухе над собой почти летящего капитана Освету — это был хороший прыжок — сжимающего занесенный для удара гигантский мачете. Чехословак приземлился где-то в кустах по ходу движения похищенного Хеллборна. Мгновение спустя оттуда послышался душераздирающий рев и показался фонтан крови. Джеймс понял, что его больше никуда не тащат, но рев тем временем только нарастал. «Странно, — отстраненно подумал альбионец, — разве змея может так кричать?» Потом его перепрыгнул сержант Форрахес, вооруженный слонобойным штуцером. Слонобойным? Это как будто был намек. Грянул выстрел, за ним второй. Потом наступила тишина.

Минут десять спустя частично пришедший в себя Хеллборн расматривал нового обитателя Мясорубки. При этом он говорил вслух, то ли сам с собой, то ли с окружающими. Это был один из проверенных способов успокоиться и окончательно прийти в себя:

— Это напоминает мне родную Новую Голландию. И, разумеется, проклятый Новый Альбион. Материки, которые миллионы лет были отрезаны от внешнего мира, в результате чего эволюция отправилась в свободный полет по волнам фантазии. Кенгуру, утконосы, вомбаты… (он чуть было не сказал «древесные медвежата») …коала, ехидны и так далее. В Тасмании мы видим сумчатых дьяволов и сумчатых тигров; на острове Комодо — гигантских драконов; на острове Флорес — крошечных человечков; в Новом Альбионе — верблюдонтов, саблезубых кошек, титанисов, торопливцев и так далее. Что же мы видим на острове Черепов? Летающих слонов — раз, слоноконду — два… — тут он запнулся.

— Слонопарда — три, — подсказал ему Освета, — слонопотама — четыре…

— Я даже не хочу знать, кто это такие, — расстроился Хеллборн. — Хватило и слоноконды.