— «Мокко Пот» хорош, и он дальше по улице.

— Идеально! Я приступаю к своей новой работе завтра, в соседнем городе, так что, как насчет того, чтобы встретиться на следующей неделе?

Я хмурюсь, думая, что он имел в виду, что сейчас хочет выпить кофе. Затем, спохватившись, я снова улыбаюсь ему.

— Конечно. Звучит чудесно.

— Могу я дать свой номер и получить твой? — спрашивает он, звуча как нетерпеливый ребенок, вытаскивая свой телефон. Я киваю и даю ему свою информацию, и он послушно вводит ее в свои контакты. Потом он дает мне свой номер, но я не набираю его сама, а просто даю ему свой телефон. Некоторые функции телефона мне менее удобны, и добавление контактов — одна из них.

Кофе с Маршаллом… хм, по крайней мере, теперь мне есть чего ждать. Отвлечение от всего, что происходит в моей подавляющей жизни. Несмотря на то, что небольшая часть моего мозга говорит мне, что это плохая идея, потому что сблизиться с Маршаллом невозможно — на самом деле сблизиться с любым человеком — плохая идея. Кроме того, эгоистично втягивать в свои проблемы другого человека… но даже при этом я чувствую, как в моей груди нарастает трепет.

Мимо нас проносится группа молодых женщин, одетых в крошечные джинсовые шорты и обтягивающие футболки для защиты от жары. По правде говоря, жара — долгожданная передышка от холода глубоких вод вдали от берега. Когда женщины проходят мимо, я с удивлением понимаю, что, должно быть, выгляжу странно в джинсах и блузке с длинными рукавами, когда все остальные одеты для палящего зноя. Может, мне нужно купить летнюю одежду, чтобы лучше сочетаться.

Я отвлекаюсь от своих мыслей, когда Маршалл кивает на улицу.

— Наверное, мне следует купить продукты, пока не стало слишком многолюдно. Итак… увидимся на следующей неделе?

— Конечно.

— В субботу подойдет?

— Конечно.

— В двенадцать? В кофейне?

Я киваю.

— «Мокко Пот».

— «Мокко Пот».

Я киваю в ответ, затем Маршалл улыбается мне полными губами и машет рукой на прощание. Я имею в виду пухлые губы, надутые таким образом, что он выглядит моложе, чем он есть на самом деле. Ему должно быть за сорок, он немного старше меня, но все равно от него исходит аура юности.

До меня не доходит, что я смотрела на его удаляющуюся спину все это время, пока он не ушел к растущей очереди людей, ожидающих открытия продуктового магазина с ящиками со свежими дынями и ягодами снаружи. И тут я вспомнила, что тоже ждала, чтобы пойти в магазин. Но теперь… ну, теперь я не могу войти за ним, говоря, что забыла, куда шла. Поэтому вместо этого я иду по тротуару, полагая, что смогу убить время в поисках одежды, которая лучше подойдет для этой теплой погоды.

Все это время я не могу перестать думать о Маршалле. Это странно, потому что единственный мужчина, который так занимал мои мысли, это Сойер. Но мысли о Сойере сразу же угнетают меня, поэтому я отбрасываю мысли о нем в темные уголки своего разума. Вместо этого мои мысли возвращаются к Маршаллу.

Я едва познакомилась с ним, и мне не следует думать о нем, наверное. Особенно, когда я даже не знаю, что у нас с Сойером. Когда — то я думала, что у нас может быть что — то романтическое, но теперь… теперь совершенно очевидно, что этого не произойдет. Теперь мне интересно, сможем ли мы с Сойером остаться друзьями…