— Больно надо, — фыркнула она.
Хорошо еще, что раньше не появилась, а то бы и правда увидела Вжуха.
— Я готовы. А вы?
— ... — Машка молча кивнула.
— А я не очень, — Никитос так сомневался, что смотрел куда угодно, но только не на Нору.
— Давайте еще ковбоя позовем. Ну, а че бы и нет? — проворчала Машка с понятным намеком.
— Я звонил ему вчера, — ответил Никитос, который не «прочитал» издевку в свою сторону, — он все еще в родной деревне. Сказал, что освещением занимается.
— А че это тут свет везде? Электричество сжигають и денех не жалко?! — старик с морщинистым лицом подошел к толпе зевак, что собралась у дома Бобровых.
— Здорово, дядь Федь! Не электричество это ж, а светящиеся камни! — пояснил Макар с умным, но не очень, лицом. И даже такое «умное» лица редко когда ему удавалось состроить дольше, чем на пару секунд.
Макар держал в руках несколько светящихся камней, обмотанных проволокой так, что бы их можно было повесить в практически любом месте. Он уже осветил погреб, баню, чердак, сарай, пристройку к сараю, коровник... Все, что было на участке Бобровых Макар уже осветил.
Но камней у него еще осталось с запасом. Поэтому он, не долго думая, сказал себе: «А чего ж добру пропадать?» и решил осветить еще и забор.
— У вас же ночью, как днем будет! — выкрикнул один из мужиков.
— Как на этом... эт самое, ну где Солнце до горизонта доходит и не садится!
— Все комары и мошкара к вам слетятся!
— Света много не бывает! — выкрикивал Макар на все выпады со стороны деревенских и продолжал развешивать светящиеся камни.
Развешал он их и дома, в каждую комнату. Его обитателям — семье Макара — не очень понравилось, что камни нельзя погасить одним нажатием на выключатель. Но для Макара это не проблема, он придумал специальные, не пропускающие свет, абажуры, которые можно нацепить на камень и приглушить свет или полностью закрыть. Как только он продемонстрировал свое изобретение семье, так все Бобровы пришли в восторг. Единогласно!
— А как вы спать будете? — спросила старая бабка, что держалась на ногах только по тому, что повисла на покосившемся заборе.
— И че? Не погаснут?