Постоялец 203-го номера раздвинул шторы. Солнечные лучи падали на окно сбоку, и, как и все остальное в городе, стекло покрывал слой пыльцы от созревающих растений, но даже и так Ричер отчетливо видел мужчину, который стоял, широко расставив руки в стороны и не выпуская из них края штор, и смотрел на утренний свет так, словно удивлялся, что солнце снова вышло, – будто вероятность того, что оно появится, была пятьдесят на пятьдесят. Он провел так целую минуту, потом отвернулся и исчез из вида.

В этот момент на парковку въехал белый седан. «Кадиллак», – решил Ричер. Но не новый, из предыдущего поколения. Длинный и низкий, словно прижимающийся к дороге, похожий на лимузин. Очень необычного цвета за пределами Флориды и Аризоны, да и вообще диковинное зрелище для сельскохозяйственного района. Первый седан, который Ричер увидел на протяжении трехсот миль. Джек отметил, что он довольно чистый – судя по всему, его недавно ополоснули, хотя и не стали мыть как следует. Водителя Ричер не видел за слишком темным стеклом.

Машина свернула направо, задом проехала влево, развернулась и остановилась на месте под 203-м номером. Спереди номеров на машине не было. Водитель не вышел. Дверь 203-го номера над машиной открылась, и появился мужчина в костюме. В руке он держал коричневую кожаную сумку. Долго стоял, не шевелясь и принюхиваясь к воздуху, будто удивлялся чему-то; потом вышел из транса и направился к лестнице. Он двигался уверенно и легко, но не скованно, как спортсмен, а грациозно, точно танцор или актер на сцене. Он спустился вниз, и водитель вышел из «Кадиллака», чтобы его встретить.

Водителя Ричер раньше не видел; лет сорока, высокий, хорошо сложенный, не толстый, но плотный, с роскошной шевелюрой и бесхитростным лицом. Мужчина в костюме пожал ему руку и нырнул на заднее сиденье. Водитель взял у него сумку и положил в багажник, будто исполнял какую-то церемонию. Затем он сел за руль, заработал мотор, и они уехали.

Сзади номерных знаков тоже не было.

Ричер отошел от окна и отправился в ванную комнату, чтобы принять душ.

Чан уже была в кафе за тем же угловым столиком, за которым они сидели накануне, спиной к стене. Она заняла и соседний столик, повесив на спинку стула пальто. Ричер отдал его ей и сел рядом, тоже спиной к стене. Что с тактической точки зрения было правильно, но в остальном неприлично. Чан великолепно выглядела в футболке, волосы еще не высохли после душа и казались угольно-черными. А еще Ричер отметил длинные руки с аккуратными мускулами и гладкую кожу.

– Мужчина в костюме уехал, – сказала она. – И забрал вещи. Значит, он не собирается возвращаться. Хорошо ему.

– Я видел из своего номера, – ответил Ричер.

– Я возвращалась с вокзала. Кивер не приехал на утреннем поезде.

– Жаль это слышать.

– Так что время пришло. Я больше не намерена ждать. Пора его искать. Он остановился в двести пятнадцатом номере, я заглянула в окно и увидела на дверце шкафа большую рубашку. Номер двести тринадцать никем не занят.

– Ладно. Мы как-нибудь сумеем туда попасть.

– Мы?

– Фигура речи, – ответил Ричер. – У меня нет на сегодня никаких дел.

– Прямо сейчас и займемся?

– Давай сначала поедим. Золотое правило: ешь, когда есть возможность.

– Сейчас самый подходящий момент, чтобы заглянуть в номер Кивера.

– Возможно, но лучше сделать это попозже. Когда горничная начнет работать. Она может открыть нам дверь.

К ним подошла официантка и принесла кофе.