Затем Джон выдернул правую руку из штанины, схватил противника за шею и резким движением с напряжением мышц выбросил его за борт. Лодка опасно закачалась.

Следующим он тут же схватил второго контрабандиста и точно так же отправил за борт, после чего сел на их лавку.

— Хер вам, а не мои деньги!

Противники барахтались в воде и в две глотки вопили о помощи. Они пытались грести к лодке, но Джон с каменной рожей заправил член в штаны и застегнул молнию, не обращая внимания на их крики. После чего он завёл мотор и поплыл дальше.

В лодке повисла гробовая тишина. И она была таковой до тех пор, пока Джанго не присвоил себе барсетку, в которую складывали украденные деньги бандиты.

— Эй! — хмуро посмотрел на него сидящий спереди на лавке молодой чернокожий парень с толстыми губами и кудрявой чёрной шевелюрой. — Верни деньги.

— Это мои деньги.

— Нет! — возразил тот же парень. — Это наши деньги.

— Они были ваши, пока вы их не отдали бандитам, — угрожающе оскалился Джанго. — Теперь это мои деньги. Кто против, может продолжить путь вплавь, как те двое.

Парень тут же замолк, а остальные побоялись возражать. У них в памяти были свежи воспоминания о том, с какой хладнокровностью Джон расправился с контрабандистами, которые при этом были вооружены. А у них оружия не было, чтобы что-то противопоставить этому дикарю с пугающим взглядом.

— Простите, — подал голос немолодой чернокожий мужчина, который до этого сидел на носу по соседству с Джоном, — а вы знаете куда плыть?

— Туда, — уверенно показал он указательным пальцем вперёд. — По крайней мере, контрабандисты плыли туда. И я плыву туда. Куда-нибудь, да приплывём.

Его слова никого не обнадёжили, а лишь добавили упаднических настроений.

Через некоторое время в пути, когда все отчаялись, везение повернулось лицом к беженцам. В темноте внезапно появилась суша. Лодка не добралась до неё считанные метры, и села дном на мель.

В то время, когда все радовались долгожданной суше, Джанго с трофейными деньгами выскочил из лодки в воду и помчал по ледяной воде со всех ног, пока мужики не очухались и не начали ему бить морду.

У тех радость приутихла. Они сообразили, что уже в безопасности, и начали покидать лодку, чтобы нагнать беглеца. Но Джон к тому моменту уже был на суше и продолжал бежать. Он убегал не только от ограбленных беженцев. Ему хотелось избежать встречи с местными стражами порядка, которые вполне могли появиться на берегу точно так же, как в Турции.

В результате ему удалось оторваться от преследователей и скрыться в ночи.

Неделя ушла у него на скитания по прибрежной местности с ночёвками в дешёвом жильё в местных гетто. Ориентировался он, общаясь с выходцами из Африки.

В результате он добрался до британского представительства, в котором намеревался получить политическое убежище. Там он прошёл через такую же процедуру допроса, как и в Израиле. После чего ему сказали приходить через неделю.

Следующие семь дней он жил в комнате в очередном гетто, наслаждался ничегонеделанием и раздумывал над тем, на что потратить семь тысяч долларов. Большая часть этой суммы была им добыта во время переправы через Ла-Манш.