Вот так. Абсолютно бесполезная ерунда оказалась, да ещё и голова от неё болит.

Чего я только не пересмотрела за последние десять лет жизни! Мне снились и убийства, и драки, и жаркая любовь под одеялом или без него, и многое другое. Не каждый день, слава Дариде, иногда я имела возможность проспать всю ночь, не наблюдая чужие жизни.

Но не сегодня.

Как же некстати! Ненавижу этот сон, ненавижу Риланда и девчонку Триш. Алю ненавидеть не могу — не получается.

Приснились бы они мне хотя бы завтра, когда вступительные экзамены будут позади. А впереди… учёба в Лианорской академии магии. Если меня примут.

— Чего ты дрейфишь, Шайна! — Матушка Роза бухнула перед моим носом тарелку, полную клейкой каши, и поставила стакан с горячим чаем. — Ты ж магичка-то знатная. Разве ж могут тебя не принять?

Да кто их знает. Обучалась я на дому, сертификата о получении начального магического образования у меня нет. Я, конечно, справлялась об этом ещё при подаче заявки на поступление… в приёмной ЛАМ сказали, что ничего не нужно. Главное — сдать экзамен, а он одинаковый для всех. Сняли с меня слепок ауры, выдали временный пропуск и памятный листок с датой экзамена.

С сегодняшней датой. И временем. Экзамен был назначен на полдень.

Сейчас десять утра, надо бы поесть, а как?

— Ты жрать будешь? — дружелюбно поинтересовалась у меня Клоди, присаживаясь рядом. Дружелюбно — потому что обычно она сопровождает вопрос подзатыльником, но в этот раз обошлась без него. Пожалела, наверное. Всё-таки экзамен. Страшное дело.

— Не знаю, — вздохнула я. — Ничего в горло не лезет.

— Надо, — грозно взглянула на меня Клоди. А потом посмотрела в собственную тарелку — и поморщилась. Да уж, овсяная каша у матушки Розы никогда не получалась. Всё остальное получалось, а вот овсянка — нет. — Впрочем, может, и не надо…

— Разговорчики! — цыкнула на Клоди матушка, и та моментально пригнулась, взяла ложку и стала есть.

Остальные женщины и девушки тоже принялись за еду. Впрочем, я их понимала — у них была тяжёлая ночь, в отличие от меня. Сейчас позавтракают и спать завалятся. В борделях так всегда. Ночью шумно, работа кипит, а потом с самого утра часов до четырёх — тишь да гладь. С шести утра до полудня матушка Роза вообще клиентов не пускает — это их законное время отдыха.

Всего женщин здесь сейчас около десяти, включая меня и матушку Розу — хозяйку борделя. Она, правда, называет это место «домом свободных женщин», но суть от смены названия не меняется.

— Так, — вдруг воскликнула Кэрри, поднимая рыжую голову от тарелки и подмигивая мне, — девоньки, а давайте-ка выпьем за Шайну! Чтобы она экзамен сдала и поступила. Столько же лет мечтает!

— Да, — произнёс кто-то, а матушка Роза возмутилась:

— Куда вам пить, после смены-то…

— А мы чаю! — возразила Кэрри, приподняла свой стакан и помахала им в воздухе. — Ну же, девоньки!..

Ей вторил хор голосов: