Ему не спалось.

Ночь была жаркой, и даже сейчас воспоминания горячили кровь, хотя Эмирин давно и безмятежно спала. А он сидел на стуле у окна и смотрел на неё.

И думал. Про это всё — про Шайну, проклятье, любовь и ненависть. И про свою жизнь. С которой совершенно непонятно, что делать.

А Эмирин спала. Дрейк знал, что она очень устала. Устала беспокоиться за императора и его наследников, устала быть с ним и отдаваться ему. Он так хотел сделать её счастливой — но не мог.

Она перевернулась на другой бок, лицом к нему, и одеяло сползло с плеча, обнажив крошечную родинку. Дрейк улыбнулся, встал со стула, подошёл к кровати и, сев на край, легко поцеловал эту родинку.

— Дар… — тихий, сонный шёпот. — Пожалуйста, дай мне ещё немного поспать… Хотя бы час…

Конечно, что она могла подумать? Что он опять её хочет.

Но в ту секунду Дрейк не чувствовал желания. Только нежность.

— Спи.

Наверное, что-то такое было в его голосе, потому что Эмирин открыла глаза.

И он внезапно словно задохнулся, но не от проклятья, а от всепоглощающей, абсолютной, лишающей дыхания любви к ней. И от осознания простой истины…

Проклятье вспыхивало в нём жестокостью, но всё остальное было настоящим. И если раньше Дрейк любил Эмирин как друга, то теперь чувство стало иным. Впрочем, разве могло быть иначе? Никто и никогда не делал для него столько, сколько сделала она.

— Что случилось, Дар? — спросила Эмирин тихо. — Почему ты не спишь?

— Я думал.

Дрейк поднял руку и дотронулся до её щеки. Провел пальцами по нижней губе, потом по подбородку и шее… К маленькой родинке у ключицы.

— О чём?

Он остановился, не решаясь тянуть одеяло дальше вниз. Почему-то чувствовал — Эмирин ждала именно этого…

— Я думал о том, как буду жить без тебя, когда проклятье спадёт.

Искорки в её глазах закружились быстрее.