— Но…
— Знаешь, чем всё закончится? Однажды она просто перестанет приходить. Ей надоест. У вас там учёба, интересная жизнь. У неё появится кавалер, может быть, даже и не один. И она перестанет приходить.
— Она не такая.
— Что? — Велдон резко обернулся и посмотрел на племянника с удивлением.
— Она не такая, дядя, — повторил Дамир, сверкая знакомым блеском в незнакомых зелёных глазах. — Шайна не перестанет приходить.
— Почему ты так думаешь?
Наследник улыбнулся.
— Ты сам мне говорил.
— Я?.. Когда?
— Давно. Ты сказал, что бывают на свете люди, которые не умеют любить вообще, а бывают такие, которые любят только один раз. Шайна из вторых, дядя. Она не перестанет приходить. Поэтому… пожалуйста, не обижай её. Я ничего ей не скажу. Только не обижай.
Впервые в жизни Велдону было нечего ответить. И он просто кивнул.
Я даже почти не удивилась, когда в ночь с четверга на пятницу мне вновь приснилась Триш. Давно её не было в моих снах — пора, наверное…
Я оказалась в чудесном осеннем лесу. Ночном лесу. Небо глубокого тёмно-синего цвета с россыпью крошечных точек-звёзд, тихий шелест деревьев, чудесный запах прелой листвы и сырой земли… И смех, заразительный, переливчатый и очень знакомый…
Триш и Эмирин, смеясь, куда-то шли. Причём Триш вела наставницу, положив ладони ей на плечи, а сама Эмирин шла с закрытыми глазами, но с широкой улыбкой на лице.
— Не подсматривай! Слышишь? Не подсматривай! — повторяла Триш поминутно, и смеялась, и Эмирин смеялась тоже.
А потом они — и я вместе с ними — вышли на широкую поляну. Я открыла рот от удивления, потому что это показалось мне грандиозным — такое огромное пространство, окружённое высоким лесом, а посередине — большой камень, светящийся ярко-белым светом. Я никак не могла понять его предназначение, но чудилось, что он бьётся, словно гигантское сердце…
— Стой тут. Да, вот так. Подними голову. Я скажу, как можно будет открыть глаза! Пока нельзя!
Эмирин, не переставая улыбаться, застыла с поднятой головой и трясущимися от смеха плечами. Триш чуть отошла от наставницы, вздохнула, подняла руки к небу и почти прокричала:
— Открывай!