– Не понял, они чего тут, позиционную войну затеять решили? – проворчал он, устраиваясь поудобнее. – Так это глупо. Сами время теряют. Или я чего-то не понимаю? Отвлекают? Вот это возможно. Так, а что у нас с той стороны? А с той стороны у нас детская и, мать его, другой выход!

Вскочив, Сашка метнулся к ближайшему предмету мебели и, напрягшись, повалил его под дверь. Перетащив туда же два кресла и диван, он подбежал к двери в опочивальню и, постучав, негромко позвал:

– Ваше величество, откройте, это я, Тарханов.

За дверью послышался какой-то скрип, потом скрежет ключа и дверь открылась. Сашка, влетев в спальню, быстро осмотрелся и, закрывая дверь, спросил:

– Дети спят?

– Да, – удивленно кивнул император.

– А няньки при них?

– Э-э, нет, – растерялся Николай.

– Быстро за мной. Их нужно перенести сюда, – тихо скомандовал Сашка, устремляясь к нужной двери.

Они ворвались в детскую спальню одновременно. Парень, сопровождаемый императором, и трое заговорщиков. Отлично понимая, что никто свой сюда вот так нагло врываться не станет, Сашка с ходу начал стрелять, одновременно закрывая собой императора. В ответ раздалось два выстрела, и левое плечо парня обожгло. Зашипев от боли, он добил магазин в нападавших и, на ходу меняя его, устремился к детским кроваткам. Само собой, от такого грохота дети проснулись и дружно заплакали.

Узнав по голосу маленькую Ольгу, Сашка подхватил ее на руки и, кривясь от боли, тихо сказал, становясь так, чтобы любой вошедший в дверь, через которую ворвались заговорщики, оказался у него на прицеле:

– Тихо, тихо, ваше высочество, это я, Саша, который со шрамом. Ничего страшного не случилось. Сейчас я вас к маме отведу.

Николай подхватил младшую дочку и первым вернулся в опочивальню. Сашка, отнеся туда же принцессу и передав ее матери, вернулся в детскую и, тихо матерясь, принялся баррикадировать дверь. Похоже, заговорщики поняли, что их план провалился, потому что в том коридоре, где все началось, снова загрохотали выстрелы и пули начали рвать дверное полотно.

Два десятка человек, со связанными за спиной руками, стояли на плацу перед Гатчинским дворцом. Император, глядя на них из окна, играл желваками на скулах и крепко сжимал кулаки, пытаясь удержать себя в руках. Сашка, развалившись в кресле, не спеша прихлебывал кофе, то и дело морщась от боли в плече.

– Почему? – развернувшись, тихо спросил император. – Почему они решились на такое?

– А это, ваше величество, своего рода традиция у нас в стране, – грустно усмехнулся парень, отставляя пустую чашку. – Вы и сами прекрасно помните. Стоит только не угодить нашим западным друзьям, с которыми у нас куча договоров о сердечном согласии, как тут же правитель нашей страны умирает от апоплексического удара табакеркой по голове.

– Вы снова за свое, – чуть покривился Николай.

– Ваше величество, я говорю только то, что знаю, – вздохнул Сашка. – Вспомните, сколько раз они в своих газетах изображали нас людоедами, дикарями и вообще исчадиями ада во плоти. И все это касалось ваших родственников. То есть правящей фамилии. Позволю себе напомнить фразу вашего предка. У России есть только два союзника. Армия и флот.

– Мерзко, – снова скривился император. – А тут еще и внутренние распри бесконечные. Как быть? Что бы вы сделали на моем месте? – неожиданно спросил он.

– Я?! – от удивления Сашка поперхнулся и, отдышавшись, поспешил извиниться: – Виноват, ваше величество, просто вопрос уж больно неожиданный.