— Не сколько, а что, — сказала Елена, не удаляя улыбку с лица. — Мне нужен прямой и откровенный рассказ перед видеокамерой.

Желудевский откинулся на спинку кресла, задрал голову вверх и прижал к носу платок, стараясь остановить кровотечение.

— Это только начало, — сказала Елена. — Я не люблю быть палачом, но если придется, я с этой задачей справлюсь. И не надо корчить такую морду — ты знал, на что шел.

— Об этом я не знал, — сказал Желудевский, хлюпая носом. — Если бы я знал, все было бы совсем по-другому… Как с вами можно договориться? Я готов заплатить штраф…

Елена перемахнула через стол, сдернула олигарха с кресла, красивым ударом в голову сбила его с ног и некоторое время пинала корчащееся тело. Утомившись, она села на край стола и закурила. Пепел она стряхивала прямо на персидский ковер ручной работы.

— Будешь говорить? — спросила Елена. — Или продолжим экзекуцию?

Олигарх ответил не сразу.

— Это бессмысленно, — простонал он. — Даже если вы заставите меня сделать то, что хотите, эффекта не будет. Моя избитая физиономия вызовет только жалость.

— Это не проблема, — сказала Елена. — Есть такая вещь, называется видеомонтаж.

Желудевский изобразил слабое подобие улыбки.

— Тогда к чему весь этот балаган? — спросил он. — Вам просто доставляет удовольствие издеваться над людьми?

— Ах ты, гад! — взревела Елена.

Впервые за много лет она утратила контроль над собой. Последняя ее связная мысль была о том, что визитами к психиатру не следовало пренебрегать так долго.

— Только одну вещь я не понял, — сказал Юрий Всеволодович. — Москомп согласился помогать только Святославу или вам всем?

— А какая разница? — пожал плечами Мстислав. — Мы теперь все заодно, в одной лодке, как говорят в будущем. Святослав сядет в Новгороде, Переяславль Южный отдадим Ивану, а то сидит без удела, как юноша…

— Сдурел? — переспросил Юрий Всеволодович. — Ивану Каше — Переяславль? А почему тогда не Новгород сразу?

— Потому что Новгород должен принадлежать Святославу, — объяснил Мстислав. — Согласно лествичному праву…

Еремей издал странный звук, Мстислав посмотрел на него и понял, что воевода с трудом удерживает желание расхохотаться. Мстислав начал злиться.

— Это не смешно, — сказал он. — Если мы перестанем чтить законы предков, так и будем все время драться друг с другом, только не и мечами и стрелами, а электрическими пулями. А москомп будет смотреть на это безобразие и думать про себя: «Нельзя таким дуракам доверять серьезные знания — все испортят и передохнут». Отче, ты ведь знаешь греческие былины, помнишь, что про Пандору писали?

— Пандора — та девица, что нашла кладезь, который нельзя было открывать?