Где же Усмех? Смотрю на блюдца — бесполезно: Усмех в обычном доспехе, у него нет камеры… Экран абсолютно темный. Хорошо, что хоть кровь в пробирке ярко-красная: стало быть, пока жив…

— «Стерх чечевице наведи синичек точнее. Гнезда пока не вижу».

Все, уже просят наводку на цель… Не успел ленивый Усмех!

— «Стерх чечевице. Почему замолчал?»

Четыре секунды тишины. И вот:

— «Наездник требует чечевицу. Немедля отвечай, быстрее!»

Тишина.

— «Чечевица! Кунайкан, отвечай!»

Не отвечает Чечевица. Никак кровью захлебнулся?

— «Кунайкан, что с тобой?!»

Хоть и ленив бородатый Усмех, а доспел вовремя. Значит, тебя звали Кунайканом… Угу. Еще один маленький камешек падает на пол. С наслаждением придавливаю подошвой.

— «Горыныч кличет няньку! Доспех прогорает!» — почти кричит Язвень, загребает во сне ногами по полу. — «Дозволь убегать, нянечка!»

— Нянька горынычу! Срочно отступайте на север, к вершине холма! Берегитесь гвоздевранов!

Кричу, а сам гляжу на крайний экран: как там синички? Пара стальных птиц, вхолостую повиляв над лесом, разворачивается и, прибавив скорости, догоняет стаю. Восемь летающих киллеров снова растягивают строй, снижаются, выпускают когти… Опять атака!

С ревом проносятся над головой беснующегося Куруяда, прыгающего с безвольным Метанкиным телом; и первым на пути у стаи — кречет. Витязь стоит неподвижно, в полоборота, и медленно заносит огромную секиру…

Черно-красный дождь. На мгновение фигура кречета наполовину скрывается в адском облаке лезвий — выше пояса не видно его, только сполохи искр, где визжит по металлу металл. Все, вороны проносятся дальше, а кречет по-прежнему стоит, и на секире… снова! Снова агонизирует, трепещет глубоко насаженная железная дрянь: дрожит, сжимает-разжимает черные крылья…

Осталось семеро, успеваю подумать я, и вижу: кречет медленно оседает. Толстые ноги медленно подламываются в коленях, исцарапанный шлем запрокидывается чуть назад… с грохотом рушится на колени. Потом — на спину. Замирает недвижно, как чудовищный памятник, и только стальные рукавицы по-прежнему сжимают рукоять торчащего вверх двухметрового топора с мертвым вороном на блистающем лезвии.

— «Лотос мы срезали кречета!»

— «Ко мне глупцы скорее!»

— «Лотос не понял тебя что прикажешь?!»