- Ты прав, если не принимать во внимание то, что мой напарник погиб, я чуть не развелся с мужем, которого в последствии убили, потому что кто-то узнал меня в клубе, что мне пришлось продавать себя, чтобы добыть информацию, и что меня подстрелили… Остальное было весело.

- Я не это имел в виду, и ты меня прекрасно понял. Тебе нравились вечеринки, и ты не притворялся во всем, что было между нами.

- Что ты хочешь, чтобы я сказал? Ты прав, было кое-что, чем я наслаждался. Когда я был моложе, я ходил в секс-клубы Лондона. Это было неплохо, но, Стюарт, пойми. Это. Была. Работа. Я был счастливо женат, и никогда бы не сделал всего этого, если бы не задание.

- И что же ты пришел мне сказать? Что сделал из меня дурака? Что я идиот, раз влюбился в тебя? Я не понимаю, Гарри.

- Я уже сказал тебе, что пришел объяснить, почему я это сделал и попрощаться. Я уезжаю в Лондон утром. Я возвращаюсь домой. Я оставил подробный отчет в твоем деле: если ты решишь во всем признаться, то я рекомендовал минимальное наказанье для тебя, но если нет, я вернусь на суд, и ты будешь осужден. Я обещал капитану, что приеду на твой суд, суд Фернандеса и всех остальных, кто будет арестован из-за моего расследования.

- Почему ты уезжаешь? Ты говорил мне, что ненавидишь Англию, или это тоже было ложью?

- Нет, это не было ложью, - Гарри покачал головой. - Но я убегал от своего прошлого слишком долго. Потребовались выстрел и долгий разговор с людьми, которые для меня многое значат, чтобы, наконец, понять это. Кроме того, я выработался как детектив в Далласе, поэтому, если мне и требуется сменить место жительства, то я лучше поеду туда, где должен был быть все это время.

- Почему ты не можешь работать копом в Далласе, ведь ты прекрасный актер, уверен, ты сможешь сделать это снова.

- Стюарт, я только что накрыл мафию, и они знают, кто виноват. Снова у меня на спине оранжевая мишень.

- Снова?

- Я был кем-то вроде детектива, прежде чем переехал в Штаты, и умудрился разозлить похожую организацию в Англии.

Стюарт рассмеялся и покачал головой. - Еще одна ложь: ты говорил мне, что играл в профессиональный футбол.

- Нет, это не было ложью, я играл. Я стал профи, когда мне исполнилось семнадцать. Но я также был…детективом…Я, правда, не могу об этом говорить.

- Гарри, мне плевать сейчас, останешься ты или нет, но мне любопытно, почему ты все еще не можешь быть детективом здесь, даже если мафия знает, кто ты такой?

- Стюарт, подумай об этом…где в городе у мафии нет своей руки? Я не могу работать в Отделе по борьбе с наркотиками, с нелегальным оборотом спиртными напитками и с проституцией, поскольку Мафия владеет половиной публичных домов в городе. Я не могу работать в Отделе по работе с несовершеннолетними - они тоже связаны с мафией. Что остается? Отдел по разбойным нападениям? Я уже, черт возьми, слишком стар, чтобы влиться в их компанию, и некоторые из них тоже мафиози…Остается только Отдел убийств, или быть дорожным копом снова. Я видел слишком много смертей в своей жизни, поэтому не хочу работать в Убойном отделе, и я буду просто движущейся мишенью, если стану дорожным копом. У меня здесь больше ничего не осталось, Стюарт. Мой муж в земле, моя карьера кончена, и всё, что я когда-либо любил - в Англии.

- Что ты хочешь, чтобы я сказал, Гарри? Что ты прощен? Ты хочешь услышать, как я признаюсь тебе в вечной любви, чтобы ты мог посмеяться, когда будешь проходить мимо тех охранников, да?

- Я не прошу ни твоего прощения, ни чего-либо другого. Я просто думал, что должен тебе…Я не знаю…Что-то. Мне жаль, что все так кончилось, и я уже сказал тебе, что мне жаль, что ты пострадал в процессе. Но, наверное, я просто хотел тебе сказать, что если бы все было по-другому, если бы я не был полицейским, если бы ты не был распространителем наркотиков, и если бы я не был женат - я смог бы полюбить тебя. Ты - хороший человек, Стюарт, у тебя доброе сердце. Тебе не нужно заниматься этим дерьмом, чтобы преуспеть. Все зависит от тебя и твоих адвокатов, как вы решите поступить с выдвинутыми обвинениями, но если ты прислушаешься к моим рекомендациям, ты освободишься, возможно, через несколько месяцев. У них мало обвинений против тебя. Или ты можешь предоставить улики против Мафии, и тогда, возможно, вообще не увидишь тюрьму изнутри, может быть, тебя включат в Программу по защите свидетелей. Выбор за тобой. - Гарри поднял голову и, грустно улыбнувшись Стюарту, продолжил, - Однажды один великий человек сказал мне, что не наши способности делают нас такими, какие мы есть, а наш выбор. И я искренне верю в это. Ты сейчас имеешь несколько путей: отрицать обвинения, даже если есть улики против тебя, и провести долгое время в тюрьме; сотрудничать с властями, чем уменьшить свое наказание, выйти из тюрьмы, начать новую жизнь и сделать с ней все, что ты хочешь. Или ты можешь предоставить улики и, возможно, начать жизнь свободным человеком с самого начала. Но позволь мне предупредить тебя, у меня есть опыт в последнем: начать жизнь с чистого листа - прекрасно, но твое прошлое все равно настигнет тебя, и, в конце концов, тебе придется иметь с ним дело, несмотря ни на что. - Гарри нахмурился, задумавшись о том, что только что сказал.

- Что ты пытаешься мне здесь сказать, Гарри?

- Ммм… - Он покачал головой, пытаясь вернуться к разговору. - Я советую тебе делать то, что ты считаешь правильным, я просто предлагаю тебе варианты. - «И, думаю, я только что подвел итог своим прожитым годам», - подумал он. - Послушай, мне действительно надо идти. Мне надо вернуть жетон и переговорить с риэлтером. Я хотел попрощаться.

- Ты уже сказал больше этого. Гарри, я знаю, что это была твоя работа, и что ты делал то, что считал правильным. Но ты должен знать, что я никогда не прощу тебя за то, что ты сделал со мной.