Поэтому мне не стоит терять голову.

Оборачиваюсь к спутнику.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты… — не знаю как задать этот вопрос. — В порядке?

— Я смогу выполнять мои обязанности, ларди, — опять вежливый наклон головы, бархатный голос.

У меня мурашки по коже от него.

Тереблю резинку перчатки. Не стоило всего этого делать, ох, не стоило! Этот ирриди стоит целое состояние неспроста.

“Лучше было убить его?” — приходит неожиданная мысль в голову.

Нет, не лучше.

Теперь наслаждайся, Наташа! Идеальный прислужник с навыками элитного жиголо твоя собственность на три месяца. Силой заставляю себя вычеркнуть проституцию из списка будущих обязанностей Ирвина. Не хочу подсесть на него как Э’Вилн, натворю глупостей и это закончит мое пребывание в новом теле.

В конце концов я устроилась тут лучше, чем в Москве: личная вилла, готовый на все муж, удивительные силы и даже небольшое состояние.

А еще почти все мужчины у моих ног, если захочу. Не это ли мечта одинокой тридцатипятилетней кошатницы?

Снова оборачиваюсь к Ирвину. Вот так мы, русские, устроены: душа всегда требует большего. Я хотела бы чтобы меня любили, но этого не купишь ни силами, ни красивым телом.

На миг мы с ирриди встречаемся взглядами.

“Помнит ли он вчерашний вечер?” — вертится у меня на языке: “Что он теперь думает обо мне?”

Что я взбалмошная и сумасшедшая? Задает ли себе вопросы, что я буду делать с ним? Может, потащу в пыточную или сразу в постель? А может продолжу втягивать его в собственные идиотские планы?

Совсем наоборот!

Мы проезжаем мимо ресторана. Машу водителю, требуя остановиться.

Мне надо объяснить Ирвину как обстоят дела и я не хочу делать это дома, при муже.

— Когда ты в последний раз ел? — вообще я не обязана объяснять ирриди зачем мы остановились, но я хочу как можно быстрее развеять возможно сложившееся у него неверное впечатление.