Люжена закружилась по мягкому ковру. Её золотые волосы разлетелись в разные стороны, а белая кружевная сорочка надулась колоколом.

Я вспомнила Бранжена. Внешне брат и сестра были очень похожи, оба светловолосые, синеглазые, с тонкими чертами лица. Однако в отличие от Брана Люжену сразу, с первого взгляда можно было назвать красавицей. Благодаря женским ухищрениям светлые брови и белые пушистые ресницы молодой графини стали тёмными, от этого черты её лица казались чёткими, а вся внешность яркой и привлекала внимание.

— Марушечка, как хорошо, что через неделю, наконец, приедет Притен! — пропела она.

— Он не один приедет, а с невестой, — усмехнувшись, напомнила я. — Судя по рассказам и письмам Притена, она вроде неплохая, а вот что там на самом деле?

— Притен не мог выбрать вредную дуру, — возразила Люжена. — К тому же с ним кроме невесты приедут ещё два друга. Свободных, неженатых, между прочим! А через две недели бал по случаю моего дня рождения! А потом через две недели твой день рождения! Отличный месяц складывается!

Я засмеялась. Каждый год день рождения Люжены — это большой праздник для всей округи и хороший повод для местной знати выразить своё почтение графской семье.

Дату моего дня рождения назначила сама графиня, потому что в приюте, откуда меня взяли, точной даты моего рождения, никто не знал, а на вид я была возраста её дочери.

— Что тебе снилось сегодня? — спросила Люжена, остановившись передо мной.

— Да опять то же. Снова тот самый сон. Я и мой раненый брат Кори убегаем в потайной ход. Ты знаешь, у меня до сих пор перед глазами лицо этого моего «брата» стоит. Слушай, у вас с ним в чертах явно есть что-то общее.

— Значит, и с Браном. Я же тебе говорила, что, скорее всего, ничего этот сон не значит. На самом деле, это ты за день на нашу семейку так насмотришься, вот она тебе в таких сложных сюжетах даже ночью снится!

В гостиной зазвякала посуда. Горничная расставляла для своей госпожи расписные фарфоровые чашечки и тарелочки на маленьком круглом столике для завтрака.

К счастью, существенная разница в статусах наших отношений с Лю не портило. Я прекрасно понимала пропасть, лежащую между родной дочерью графа и воспитанницей графини, взятой из приюта, и на первые роли не претендовала. Наоборот старалась помочь Люжене там, где ей было тяжело.

Она была лидером, а я следовала за ней, не будучи ни серым кардиналом, ни послушным подчинённым. Я с самого раннего детства была в нашей паре верным другом, надёжным тылом и здравым смыслом.

Люжене нравились приключения и путешествия. Мне же больше нравилось читать, считать и разбираться в хитросплетениях политических интриг прошлого, листая исторические хроники, благо библиотека в замке была богатейшая.

Магический резерв у неё был больше. Однако наши способности по-разному проявлялись в разных разделах магии.

Я была сильнее в бытовой и защитной магии, а Люжена любила атакующую. Мне легче подчинялась водные и воздушные заклинания, а она предпочитала огонь и землю. Ментальная магия нам почти не давалась, но это и понятно. Мы были слишком молоды для манипуляций с чужим сознанием.

О пространственной магии я не могла даже мечтать. А ведь это так удобно — создавать порталы туда, куда тебе нужно. Эта магия проявлялась только у тех, в ком текла королевская кровь, да и то далеко не у всех. Строить пространственные порталы своими силами были способны лишь несколько сильных магов нашего королевства. Ясное дело, все обладатели таких потрясающих способностей были в магическом сообществе на особом счету. Остальные менее талантливые жители просто пользовались портальными артефактами разной степени сложности.

Так что у меня не было никакой надежды когда-либо построить хоть коротенький портал. А вот Люжена спала и видела, как однажды эта способность в ней проснётся. Да, Бранжен пространственной магией не владел, зато у Притена эта способность уже давно проснулась. Их отец герцог Дийрен был дальним родственником короля и нёс в себе королевскую кровь.

Я махнула Люжене рукой:

— Ты собирайся, встретимся на занятиях.