– Да-да, так, – подытоживает мужчина.

– В советах женщины клана Солнца не нуждаются, – парирую я. – И уж тем более в том, как смотреть. Мой взгляд – вся я.

– Мне видны войны и шторма, Луна. Угомонись.

– А из уст бога Солнца только и слышны слетающие наказы. Для чего? Зачем ты командуешь?

Гелиос подходит. Замирает напротив и, поймав дыхание, выдаёт:

– Ты до ужаса этим взглядом и этой интонацией напоминаешь мне Джуну.

– Твою возлюбленную? – предполагаю я.

Бровь дрожит, уголки губ поднимаются.

– Старшую из сестёр в клане Солнца.

Значит, старшую…а сколько было сестёр и сколько братьев? где они сейчас? рассыпаны по свету и несут правды лжебогов, обращаясь в лжерелигию?

– Она также красива и умна? – протягиваю я.

– Также нахальна, даровита и ядовита. Что почти одно и то же.

– О.

– Джуна – иллюстрация стандартной стервы.

– Сочту за комплимент.

И я откланиваюсь. Напоследок говорю:

– С ней бы твоя супруга нашла общий язык.

Вдруг Гелиос меняется в лице: теряет взгляд, роняет его, топчет; размышляет и мешкает, о чём-то вспоминает. Отходит сам. До утра следующего дня мы расстаёмся.

Решаю вынести своё тело к завтраку, но так долго борюсь с одеялом, что побеждаю его только к окончанию приёма пищи. Гелиос – вижу с лестницы – отставляет порцию заваренного чая: глядит на него отрешённо и вздыхает. Как вдруг поднимает и выплёскивает; травы рассыпаются по раковине.

– Я бы выпила, – говорю следом и захожу на кухню.