Апогеем пустоты моих стараний является чётко отлаженный цикл действий: я откладываю кости в сторону, накрываю ладонью пуговицу, откидываюсь на спинку, что та обиженно скрипит, минуту пялюсь в потолок, затем ещё столько же в пустоту, подперев поростающий щетиной подбородок. Поигрываю морщинами на лбу и глажу усы, думаю, как бы скорее наступило семь часов, дабы пойти залить невезение пивом.

Надоело изображать работу, надоело таить от себя самого, что я совершенно запутался.

Сегодня Харон ничего нового так и не показал, но не завтра, так послезавтра он сорвёт маски… Тим пошлёт меня, Кейт уедет и перестанет доставлять неприятности, Сэм больше не будет вертеться рядом с советами и догадками. Зато я перестану выслушивать истерики Алиес Зунтер.

Между прочим, она за сегодня ни разу не устроила буйства. Ха, когда остался один на один с Хароном в тюрьме, очень захотелось бросить его к мутантке. Знаю, как поиздеваться над гадёнышем.

Все нервы мне вытрепал…

— Марк, как успехи?

Это Декстер. Вернулся с вышки и решил составить мне компанию, я безумно счастлив такому вниманию.

— Да вот съел человека, — обвёл я рукой останки Васкера. — Вкусный, извини, что тебе не оставил.

— Ясно, — сдержанно посмеялся блондин и взял повертеть перед глазами ребро. — Не представляю, что можно понять по костям.

— Возрадуйся, интуицию тебя не подвела. Ничего по ним узнать нельзя!

— Чего ты завёлся?

Коллега отложил мои игрушки и благоразумно чуть отстранился, так как я, в самом деле, начал сильно свирепеть. Это зря.

— Ничего, просто… забудь.

— Да мы все знаем, что это из-за Харона, — ткнул Декстер острым носом в сторону камер.

— Ну да, три года я сидел без дела, три года просился у Тима восстановиться, потом навязался к Энгрилю, его не стало, мне дали настоящее дело, дали найти убийцу друга. Это что-то личное, понимаешь, важное для меня. А тут вмешивается этот Харон! Он ни разу, ни разу нам не помогал! Кейт его надоумила!

— Но главное-то поймать Душегуба. Как думаешь, кто это?

Подозреваемый так себе, но я назвал именно его, не исключено, что в сердцах:

— Харон!

— У него же алиби! — не сообразил Декстер, смеяться ему или недоумённо кривить лицо.

— Или сообщник… А ты как считаешь?