— Люблю. — шепчет опаляя тяжелым дыханием шею.

— Люблю. — переплетаю наши пальцы.

— Мои. — больше стон нежели слово.

— Навсегда! — обещаю, срываясь на крик.

Засыпаю мгновенно, в до боли крепких объятиях. Не помня, что мы в машине, не придавая значения своей наготе. Он рядом, он сильный, а значит можно ни о чем не беспокоиться.

Мерные покачивания, кажется, что меня качает на волнах, теплых, родных и таких любимых. Прохлада остужает разгоряченную кожу, шелк, сообщает мое полу спящее сознания. Холод простыней, жар горячего, большого тела. Надежные руки обвивают тело, «не отпущу» говорят его объятия. Улыбаюсь, на большее нет сил, но уверена, он знает, чувствует. Я счастлива, только с ним, только из-за него.

Смотрю на него, и сердце разрывается от воспоминаний. Не знаю, не понимаю, как такое возможно. Рука скользит по животу, накрывает, защищая маленькую жизнь. Не я, НИКОГДА, не брошу, не обижу. Представляю своего малыша, маленькую крошку. А перед глазами он, маленький, брошенный, никому не нужный.

«— Ты уверена, что тебе это действительно надо?

— Я не настаиваю, если тебе трудно, можешь не говорить. Я не обижусь.

Прижимаюсь к его груди, вывожу на коже узоры. Я вру и он об этом знает. Хочется, что бы он мне доверился, рассказал. Уверена, ему станет лучше, когда он разделит свою боль со мной.

— Врушка. — шепчет, касаясь губами волос.

— Просто не настаиваю. Я подожду.

Прижимаюсь к нему сильнее, обнимаю, так сильно, как только могу. Замираю в его объятиях, наслаждаясь спокойствием и теплом. В свете луны, угадываются черты его напряженного лица.

— Я сам, мало что помню. — раздается в тишине его голос, а я перестаю дышать, боюсь его спугнуть

— Мне потом уже, когда я вырос и начал спрашивать, рассказала все Лидия. Мама — добавляет он после не долгого молчания и снова замолкает, собираясь с мыслями, я не тороплю. Не знаю, что он собирается мне рассказать, но помня рассказ его сестры, не сомневаюсь, этот рассказ будет ужасен.

— Мне едва ли было четыре, а может быть и больше. Дата моего настоящего дня рождения так и осталась неизвестной. Была зима, начало декабря. Умерла мать Лидии, и она задержалась на кладбище. Домой возвращалась, когда на улице уже смеркалось. Проходя мимо покосившегося забора, услышала тихий скулеж, решила пожалеть дворнягу. Помнила, соседи ее никогда не кормили, а в последнее время и Лидии было не до этого. Свет в соседском доме не горел, даже свечка не отбрасывала маленький огонек. И Лидия решила забрать собаку с собой, знала, что ей просто не хватит сил вернуться обратно с едой. Собака не реагировала на ее призывы, только лишь сильнее скулила и Лидия решилась, толкнула калитку, а когда присела возле будки, не поверила своим глазам. Маленькая, худая дворняжка грела своим телом, такого же худого и раздетого мальчишку. Она не раздумывала, забрала к себе обоих. Говорила, что я был в беспамятстве, холодный словно сосулька, с лихорадочным румянцем на щеках. В тоненькой кофточке и дырявых колготках, без теплой одежды, без обуви. — Руки Кирилла сжимались на мне все сильнее, оставляя синяки на руке и бедре, но он этого не чувствовал, он снова был маленьким мальчиком. Я не отстранялась, старалась не морщиться от боли, ведь ему сейчас было намного больнее.

— Мама провозилась со мной целую неделю, плакала, боялась, что я не выживу, да и лекарств толком не было. Забытая богом деревня, десять домов, старики да пьяницы. А оставлять меня одного боялась. Я медленно шел на поправку. Меня ни кто так и не искал, никому ненужный мальчишка. Лидия пошла к моей матери сама, а спустя десять минут вернулась с листком бумаги. Та, кто называлась моей матерью, оценила жизнь ребенка в две бутылки паленого самогона. А получив желаемое, легко написала отказную.

Я молча обнимала этого сильного, уверенного мужчину, видя в нем маленького мальчика. Хотелось ему хоть что-нибудь сказать, но горло перехватило спазмом. Так мы и лежали, я роняя на его грудь крупные слезы, а он пытаясь вынырнуть из своих воспоминаний.»

— Люблю. — прошептала прикасаясь к щеке спящего мужчины. А он, так и не просыпаясь, улыбался во сне, радуясь моему прикосновению.

Эпилог 2