— На рогатого дылду, — ответила, без толку подрыгав ножками в воздухе, а после попыталась извернуться и укусить его.

С дылдой не соврала — мужчина был очень высоким, где-то под два метра. Ну и рога еще визуально добавляли.

— Отвечай, кто ты, откуда здесь и зачем пришла, и тогда, возможно, я убью тебя быс… ай!

С третьей попытки укусить его у меня все же получилось, и от неожиданности мужчина разжал руки. Я упала, приложившись мягким местом, но тут же подскочила, стукнула его по ноге сумочкой, а после извернулась и схватила за хвост.

— Ты что себе позволяешь? Сказал же, что дети не интересуют, тем более такие… для всеобщего пользования… — мужчина замер на месте, глаза его потемнели.

В прямом смысле слова потемнели — зрачки расширились, заполонив всю радужку и белок.

— В смысле, общего пользования? — не поняла я.

— Ты предпочитаешь выражение «жрица любви»?

— Я предпочитаю просто «Лютик». На крайний случай «Лютый». С чего ты вообще взял, что я…? — аж задохнулась от возмущения.

— А кто еще может по улицам разгуливать в нижнем белье? — рогатый кинул взгляд на мое платье Санты. — Хвост отпусти.

— А где здесь улица? Я только пальмы вижу, — справедливо возразила, и добавила: — Что ты сделал с Джоном? Быстро вылечи его!

А после чуть сжала хвост, понадеявшись, что этому гаду будет больно.

Правда лицо мужчины на страдающее не слишком походило — он лишь напрягся, задышал чаще и хрипло произнес:

— Ладно, хоть ты и выглядишь как ребенок, но признаю, что к ублажению Темного Властелина ты подготовилась…

Темного Властелина? Это кличка что ли такая? Стремная, если честно.

—… и это наводит на еще большее количество вопросов. Кто рассказал тебе о моем чувствительном месте? Кто научил тебя делать традиционный брачный массаж империи Даркхэсс?

— Брач…что??? Фу-у-у-у! — поняв наконец, отчего рогатый так пыхтел, я отбросила хвост, точно ядовитую змею и вытерла руки о платье. — Тебя не учили, что интимные места надо закрывать?

— А может, просто не надо их трогать? — снова скривился темный.

В этот момент Джон жалобно заскулил, поднял морду, и я опрометью бросилась к нему, позабыв про рогатого.

— Как ты, малыш? — спросила, погладив питомца между ушей.