Опаски не было, как не было и удивления. Мне даже, по сути, было плевать, что вот этот вот болтливый итальянец, не чувствующий ни грана страха, так всё свободно рассказывает обычному, по сути, штурмовику. Наверное, еще не отпустило дыхание смертной тени от одной интересной долины, или… а, в принципе неважно. Зато я увидел своего крестного папашу. Мать его.
Все сразу как-то стало сложнее.
— Идем наверх, Вить, я курить хочу, — позвала меня Окалина, принимая из рук Егора пакет с еще одним комплектом формы. Хм, подготовились.
Наверное, со стороны это смотрелось бы очень странно. Южная Африка, вокруг комплекса зданий лютые джунгли, жутко жарит солнце, а стоящая отдельно от суетящихся людей высокая блондинка буквально окружена огромным облаком тумана. Оглушенного, озадаченного и… слегка настороженного. Просто потому, что в мои псевдоматериальные мозги сейчас стучалась чертова прорва догадок.
— Поговорить по нормальному у нас пока не получится, ты не научился общаться в такой форме, — скажет размеренно блондинка, выдувая из себя струю дыма, — Поэтому пройдусь по тем темам, которые тебе могут быть сейчас интересны. Первая… Радин. Мы его нашли. Он, Витя, мертв. Его нагрели до высокой температуры, а затем кто-то смял его сильным ударом…
Угу, это я. Не подумал, что нагретый металл становится мягче.
— Умер он, кстати, — продолжала майор, — вовсе не из-за этого. Остыл бы, полежал в коме, постепенно восстановился бы, да. Если бы ты до него не добрался. А ты бы добрался, я бы это легко позволила. Из него сделали одноразового «быка», да и то — не пойми зачем. Не знаю кто. Плевать. Но вот шок от «прерывателя» Радина доконал моментально. Тоже мог бы выжить, если бы цел был, но… увы. Чистое совпадение.
Я лишь покивал отрощенным туманным концом. Мол понял-принял. Майор, с подозрением покосившись на болтающуюся возле неё часть меня, продолжила:
— Насчет остального, Вить… «Стигма» выживет. Обязательно. Уже сейчас у меня есть приказ делать так, чтобы тут муха не пёрнула. Сюда летят спецвойска, в особые изолированные центры везут телепортаторов, чтобы переправлять весь местный хлам к нам, в городки. Всё, включая этого итальянца, будет перевезено на новое место, поставлено под контроль, и запущено. Заново. У Валиаччи даже вкус кофе, который он пьет по утрам, не изменится. Разочарован?
Я отрицательно покачал щупалом. Совсем нет, это логично. Потому что…
— Да, ты скорее всего уже догадался сам. Или Безликая сообщила. Или еще кто-нибудь, кого я прошляпила. Не суть. Зоны, способности, артефакты… это всё создал чуждый разум. Создал и прислал сюда, нам. Понимаешь теперь, чего хочет «Стигма»? Чего хотят… другие? Из тех, кто задумывались об этом глобально?
Конечно понимаю. Узнать
— Мы обязаны узнать, Витя. Никому не нравится мысль о том, что всё человечество лишь эксперимент для какой-то дряни. Совершенно никому. Те, кто сейчас управляют «Чистотой», те, кто хотят уничтожить Зоны и неогенов, они просто хотят закрыть глаза. Хлопнуть дверью в надежде, что то, что наблюдает за нами оттуда — просто развернется и уйдет. Навсегда. Понимаешь, они это всё творят просто… в надежде.
Киваю. Еще как понимаю. Трусливые говноеды, иначе таких людей не назовёшь. Рисковать всем в надежде на предположение. Всем — это статусом-кво. Просто так. Хлопнуть и забыть. Тьфу.
— У нас есть три зацепки, Изотов. Всего три, — проговорила Окалина Нелла Аркадьевна, так и не собираясь уточнять у кого это именно, — Первичный элемент, та самая дрянь, из которой товарищ Сталин велел добыть энергии на всю Сибирь. Затем есть ты, Симулянт, нарушающий те правила и алгоритмы, по которым работают все без исключения способности. А еще, Вить…
Если вы когда-нибудь задумаетесь, как триста кубических метров тумана могут перед двухметровой женщиной изобразить высшую степень заинтересованности, то не рекомендую прибегать к веществам. Наркотики — это очень плохо, товарищи. Просто сдайтесь. Надо быть мной, чтобы так сделать.
— А еще у нас есть Предиктор, — слабо улыбнулась женщина, глядя на меня, — Гляди вверх, наши летят.
В небе действительно были точки опускающихся к нам парашютов. Их было много, сотни. Это было крайне увлекательное зрелище, но я всё равно был слишком сильно для него контужен.
Такой поворот событий я предсказать точно не мог. Окалина Нелла Аркадьевна, говоря о Предикторе, совершенно точно, абсолютно ясно, неимоверно однозначно дала понять всей своей мимикой, интонацией, жестикуляцией и положением левой сиськи к Юпитеру, что он — не я.
— Вы кое-что забыли, товарищ майор…, — как-то смог пробормотать я, по-прежнему являясь здоровенным куском тумана.