Царское Общество наук в Варшаве, — продолжает тот же писатель, — постигая всю важность сей истины, выдало новый проспект для сочинения истории народной; труд сей, разделенный между многими писателями, требует немалого времени. Все заставляет надеяться, что читатель найдет в оной достаточное о деяниях народных известие; но происшествия, рассказанные важным и суровым слогом истории, нередко ускользают из памяти юношества, равномерно многочисленные томы подобных творений не каждый может достать и читать... Общество, не жалея никаких средств, не желая упустить для столь благородн<ой> цели, поручило мне выставить в исторических песнях славнейшие происшествия и знаменитейшие деяния и победы королей и вождей польских».
Цель моя та же самая — то есть распространить между простым народом нашим, посредством) дум сих [напомнить о славных и великих] хотя некоторые познания о знаменит<ых> доблестях предков [его] заставить его гордиться славным своим происхождением [своим] и еще более заставить [по]любить [свою] [отечество] [ту страну] родину свою. Счастливым почту себя, когда хотя несколько успею в своем [намерении] предмете. [Более] Еще счастливейшим, когда люди благомыслящие одобрят мое намерение — пролить в народ наш хоть каплю света.
Автограф ЦГАДА.
Примечания, припечатанные при думах, кроме некоторых, сделаны известным литератором нашим г. Строевым *.
II.
НЛ
81-88 отсутствуют
НЛ, Д
Автограф ЦГАОР.
IV.
Примеч. к ст. 32.
Смотри «Историю Государства Российского», том II, стран. 18[52].
СО
V.
Автограф ЦГАОР. Вариант начала.
VI.
Примеч. С.
Нам неизвестно время, в которое жил Боян. Знаем только из «Слова о полку Игоря», что Песнопевец сей имел отличный дар...[54] Н. М. Карамзин, в своем «Пантеоне Российских Авторов», так говорит о нем: «Может быть, жил Боян во времена героя Олега, может быть, пел он славный поход сего Аргонавта к Царьграду, или несчастную смерть храброго Святослава, который с горстию своих погиб среди бесчисленных печенегов, или блестящую красоту Гостомысловой правнучки Ольги, ее невинность в сельском уединении, ее славу на троне». Но мне показалось правдоподобнее[55] представить Бояна певцом подвигов великого Владимира и знаменитых сподвижников его: Добрыни, Яно Усмовича, Рогдая. Можно наверно предполагать, что при блистательном дворе северного Карломана находились и песнопевцы: великолепные пиршества[56], богатырские потехи и приветливость доброго князя могли привлечь их, а славные победы над греками, ляхами, печенегами, ятвягами, болгарами и другими народами долженствовали воспламенить дух пиитизма и в диких чадах Севера, которые, впрочем, как например норманы, задолго до того любили склонять слух свой от звука оружий и рева бурных морей к сладостным песням своих Скальдов.
Сочинитель упомянутого Слова называет Бояна «соловьем старого времяни». Время Владимирово (980-1015) в отношении ко времени неизвестного[57] сочинителя «Слова о полку Игоря» (1187) может почитаться старым. Р.[58]
Автограф ЛБ.