– Значит, Сережа, моя внучка, твоя несостоявшаяся жена, привела тебя ко мне?
Я молча кивнул, не желая расстраивать старика подробностями.
– Что ж, наверное, бывает и так.
Опасливо косясь на боевого деда, Захар потянулся за сахаром. Валентин Аркадьевич улыбнулся, понимающе хмыкнул и сам насыпал Майцеву две ложки в стакан.
– Значит, молодежь, страну, что я строил, вы благополучно просрете? – Мягким голосом осведомился Изотов. – Да и правда, зачем вам она, если вы такие лопухи?
– Где вы так научились людей лупить? – невпопад спросил Захар.
– Да уж, были университеты, – ушел от прямого ответа старик. – К делу это не относится. Так чего вы от меня хотите? Я уже старый, мне спасать мир поздно.
Захар посмотрел на меня и взгляд его выражал простую мысль о том, что если бы он был в такой же форме, как «старый» хозяин, он бы был счастлив уже сейчас – не дожидаясь наступления эры коммунизма.
– Ну, Валентин Аркадьевич, мы с Серым перелопатили такую гору литературы! Но так и не нашли места, на которое стоит воздействовать. Нам нужна помощь. Понимаете?
– Да уж, – расхохотался дед. – Еще бы вы что-то нашли в открытых источниках! Институты целые сидят, друг от друга данные шифруют и прячут, а вы, читая газетки, хотели что-то выяснить? По-вашему, они все зря свой хлеб едят? Даже в Госплане есть только примерное представление. Нет, хлопчики, оно, конечно, замечательно, что вы прочитали все эти нужные и полезные книжки. Только точно так же можно изучать интимную жизнь человека по учебнику биологии. Информация есть, но воспользоваться ею – невозможно.
– Зачем же они так статистику ведут?
– От шпионов защищаются, работу друг другу задают и срывают, инструкции соблюдают, много причин, выбирайте любую.
– Так вы нам поможете?
– Чем?
– Опытом, знаниями. Просто поймите, что делать-то что-то нужно! – Вот умел Захар говорить убедительно!
Но деда не убедил.
– Ребятки, а нужно ли это? За последние пятнадцать-двадцать лет наш Союз превратился в зловонную клоаку. Говорильня, писальня. Контора «Рога и копыта», а не страна. Может быть, я излишне много брюзжу, но я так же и вижу, что мы все больше скатываемся к мещанству. Достать мебельный гарнитур из карельской березы сейчас больший подвиг в глазах обывателей, чем вытащить ребенка из горящего дома! Это не страна, а помойная яма! Глядишь после этой, как ее… пере…
– Перестройки, – подсказал я.
– Ну да, после нее. Глядишь, и что-то изменится к лучшему.
– Я же вам рассказал – к чему все изменится.