***
О, да-а-а… Это именно те ощущения, которые хотел испытать, у меня даже в глазах потемнело на секунду от того, насколько хорошо стало, как будто по голове долбанули кувалдой или током ударило, пронзило молнией, пробрало до дрожи в теле, до самого нутра. Весь спектр крышесносных эмоций подарила молодая неопытная девушка и приятно удивила меня, искушённого во всех смыслах. Милена оказалась такой чувственной, нежной и ласковой, её оргазмы – высшая награда. То ли ещё будет…
«Моя девочка…».
Взглянув на неё, не мог не заметить растерянность на лице, а на щеках вспыхнул стыдливый румянец. Она отвернулась, всё ещё тяжело дышит, нервно и взволнованно кусая губы.
– Не вздумай жалеть, – мне не понравилась её реакция, не скрою, это задело мужское эго.
«Сначала извивалась подо мной, стонала, получала удовольствие… потом…» – только этого не хватало, чтобы настигли запоздалые сожаления: что-что, а к близости не принуждал и не пытался взять силой, сама отдалась, всё по согласию. Да, я был настойчив в своём желании, но и Милена хотела не меньше, завелась мгновенно, стоило лишь поцеловать и прикоснуться.
– Посмотри на меня, – может быть, ошибаюсь, и дело в банальном стеснении? Всё-таки впервые была с мужчиной… И сейчас, после всего, когда страсть поутихла, трезво оценивает ситуацию, поэтому испытывает неловкость.
Понятия не имею, как женщины переживают данное событие. Для меня девственница – тоже новый опыт, и я рад, что так получилось: теперь только моя – этот факт разбудил внутреннего собственника, который «своё» никому не отдаст. Да что отрицать – несу ответственность, ведь она попадает в зону моих интересов.
Милена осторожно повернула лицо и чуть ли не плачет – глаза блестят от едва сдерживаемых слёз, а губы дрожат.
– Ты чего? – неожиданно сам растерялся, не знаю, как и реагировать. Я лёг на спину и, увлекая за собой девушку, крепко прижал к своей груди. – Сделал больно? Скажи, как есть. Не бойся.
– Нет… – всхлипнула, шмыгая носом. – Не очень больно… вернее, вначале было немного больно… потом… – выдержала паузу. – Потом восхитительно…
– И тебя это пугает? – слышать такие откровения, что ей со мной было хорошо, тем более для первого раза, конечно приятно, но это ничего не объясняет.
Она отрицательно помотала головой.
– Тогда что? – не понимаю, хотя одно очевидно: я поторопился с выводами – не похоже, чтобы жалела о случившемся, что-то другое её беспокоит.
– Моё положение, – она отстранилась, вытерла влагу со щёк. Села, подогнув к груди колени и обняв их руками.
– Положение… – повторил за ней, пытаясь уловить глубину мысли. В принципе ясно, какой смысл вложила в свои слова: это я у себя дома нахожусь, она же – пленница, лишил свободы, вмешался в жизнь.
Подсев к Милене, заключил девушку в кольцо своих рук, носом зарылся в пышные волосы – пахнет мной, принадлежит мне, моя... Тащусь от этого, стоит лишь подумать.
– Говори уже, не молчи, – пусть сама озвучит, что хотела сказать.
– Я же просто игрушка для тебя, будешь беспрепятственно пользоваться, когда пожелаешь, а по истечении ста дней – выкинешь и забудешь о моём существовании. Но до этого… – громко вздохнула. – До этого пройдёшься огненным смерчем по моей судьбе, оставляя после себя выжженную землю…
Такого ответа не ожидал, точнее — подобной характеристики в отношении себя.