Однажды
Стоит, близорукими глазками хлопает и шуточки дурацкие откидывает:
– А можно попросить политического убежища в вашей прихожей? Готов спать тут же, на коврике, котомку под голову.
– Нельзя, – не поймав шутки, зло буркнул Стрельцов. – Не сдается.
Веруша коротко глянула на мужа и, кажется, осудила.
Позвала бывшего попить чаю, и он, представьте, не отказался.
На кухне – Стрельцов зашел на минуту и тут же вышел – тот еще больше обомлел. И это понятно – пятнадцать квадратов, итальянский гарнитур, столешница из натурального мрамора. Дубовые окна, техника «Милле». Короче, есть от чего обомлеть.
Стрельцов усмехнулся и по-хозяйски бросил жене:
– Покорми гостя!
Вышло это пренебрежительно, даже с презрением. Типа чернь кормят на кухне. Унизить его хотел, что уж. Веруша растерянно кивнула.
Стрельцов бросил гостю:
– Прости, дела! – и стремительно вышел прочь. Много чести распивать чаи с этим уродом.
Но в коридоре задержался, захотелось подслушать.
– Да, – без восторга, но с плохо скрытыми восхищением и завистью протянул ошарашенный гость. – Хоромы у вас, Вера Андреевна! Кучеряво живете.
С замершим сердцем Стрельцов ожидал Верин ответ.
– Красиво, – спокойно и с достоинством поправила она. – Муж старается. И это, кажется, не грех – жить красиво. И пашет он, не жалея сил. Хочет, чтобы его семья ни в чем не нуждалась и чтобы у его близких не было проблем. Впрочем, – Вера вздохнула, – ты это вряд ли поймешь.
Сказала как припечатала.
А Стрельцов облегченно выдохнул: «О как! Ну молодец, Веруша! Отбрила!»
– И что, семья проблем не знает? – громко втянув чай, юродивым голоском поинтересовался гость. – Выходит, старательный он у тебя!
«Ох, вшивая ты мелочь! – Стрельцов задохнулся от ярости. – Еще и подкалывает, сука!»