И развернулся, явно собираясь уходить.

Да и старейшина направился с драгоценной ношей куда-то в глубь леса.

Тут уже Летисия окончательно не выдержала:

— Подождите! Это что, все?!

— А на что ты рассчитывала? — фыркнул Дин, покосившись на удивленно замершего Рэя.

— Я думала, нас пустят в Эске-Кермен! Отдохнуть!

— А кто-то об этом просил? — флегматично протянул Ноа.

Летисия окончательно поняла, что все надо брать на себя: оба слуа, кажется, собираются спокойно отправиться дальше, полинявшие юварки постесняются о чем-нибудь хлопотать, а эльф был не в состоянии даже рот открыть — как он до этого разговаривал, просто удивительно.

— Подождите, — она рванулась вперед и вцепилась в руку-крыло старейшине, — не уходите! Вы уже пускали меня и Элиаша в Эске-Кермен. Мы можем снова побыть у вас?

Пожилой юварка на миг задумался, а потом решительно кивнул:

— Вы трое с Безымянным — да, а слуа и падшим не место в Кермене. Особенно во время Рубежа.

Если насчет Безымянного Летисия еще поняла, как-то сообразив, что, кроме их парочки, в Эске-Кермене побывал еще и Мяу, то все остальные…

— Падшие — это… — начала она.

А потом замерла, потрясенно глядя на старейшину.

— Я все сказал, — ровным тоном сообщил мужчина. — Захотите зайти в Эске-Кермен, и вас пустят. Но только вас троих.

Летисия стояла, провожая взглядом уходящего старейшину, и, казалось, тишина одеялом укутывала весенний лес. Даже юварки не перекрикивались, как обычно…

А потом она просто не выдержала:

— Нет, вы слышали?! Это, вообще, нормально?! Все те месяцы, что мы в Кермене торчали, они рассказывали, какие они добрые и хорошие, всех привечают, даже брэгов и ырок не прогоняют, а сейчас?! Слуа, значит, нельзя, своим же юваркам — тоже нельзя! У них совесть вообще есть?!

— Заткнись, а? — меланхолично посоветовал ей Дин. — И без тебя голова болит.

Но дриаду было уже не остановить: