— А не собранные в браслеты у вас есть? — спросил уже я.

— Зачем? Мы продаем только качественные вещи, которые можно сразу использовать.

— Вы их невосстановимо портите, — буркнул дядя.

Продавец только улыбнулся с толикой снисхождения: они на этих порченых модулях наверняка выгадывали столько, что могли не обращать внимания на причуды странных покупателей.

— Возможно ли купить набор монет без повреждений? — спросил я, надеясь на чудо. — Меня интересуют конкретно такие. Я бы заплатил за такой набор полную стоимость браслета, даже две полных стоимости.

Я поднял браслет, где целительские модули перемежались модулями магии Воды. Тоже полный набор, как сказал Песец.

— Насколько я знаю, последнее поступление уже полностью подготовлено к сборке в украшения, — ответил продавец. — Но я уверен, что наши специалисты смогут замазать полости так, что монеты будут выглядеть целыми.

— Именно что выглядеть, — страдальчески сказал дядя. — Любая проверка артефактом покажет, что они были повреждены и ничего не стоят.

— Тогда, боюсь, мы ничем вам не поможет. Девиз нашего магазина: «Если что-то можно использовать — оно будет использовано». Не бывает бесполезных вещей Древних, просто мы пока не придумали, что делать с некоторыми. Вот возьмем, к примеру радужные бусины. Из них получается прекрасная добавка к декоративной косметике.

И продавец гордо указал на стенд, на котором стройными рядами были выставлены коробочки с тенями, румянами, помадой и другими жутко необходимыми вещами для прекрасной половины человечества.

— Пойдем отсюда, Илья, пока у меня не случилось сердечного приступа, — слабым голосом сказал дядя. — Здесь работают идиоты.

Он даже чуть было не проследовал сразу к выходу, но вспомнил про взятые контейнеры, прошел на кассу и за них уплатил, бурча себе под нос, как хорошо, что так называемый строительный материал Древних невозможно повредить современными средствами.

— Это ужасно, — сказал дядя, стоило нам выйти из магазина. — Как только представлю, сколько информации утрачено из-за этих идиотов, хочется сразу всем рассказать, что из себя представляют бусины и монеты. То, что здесь делают, — это преступление перед историей.

— Свойства бусин мы собирались обнародовать, — напомнил я.

— Да, но только музыкальных.

— Тогда и остальные перестанут разрушать.

Он грустно кивнул и положил руку на лоб.

— Только подумать, мы были в шаге от получения всех целительских модулей. Боже, какие идиоты здесь работают. Какие идиоты…

Такие же идиоты работали и в остальных магазинчиках, которые мы посетили. То ли монетки по отдельности уходили куда хуже, то ли из них выбирались поярче, а остальные намертво зависали, но местные продавцы додумались до гениальной идеи, как сбагрить все, даже давно залежавшееся.

Побывали мы в пяти магазинах, после чего единогласно решили ехать в аэропорт, так как что на меня, что на дядю накатывало жуткое чувство беспомощности от того, что мы не могли ничего сделать с уничтожением ценной информации. Стоит нам только заикнуться, как на самом деле все обстоит с монетами и стройматериалом, как нашей относительно спокойной жизни придет конец, а в случае дяди могут и вообще физически устранить, потому что в деле добывания информации из модулей он лишний. У нас и без того родовых секретов слишком много для двух человек.