Но дверцы раздвинулись, и ей в уши ударили совсем другие звуки.

Стрельба. Крики. Хаос. Паника.

Пока она спускалась в лифте, на нижнем этаже началось невесть что. Сущий ад. И она попала в его эпицентр, пока еще не понимая, что происходит. Она побежала в приемную доктора Насмо, но одна створка двери была разбита, Кристины за столом не было. Звучала стрельба, сначала справа от Мо, потом слева, потом уже со всех сторон.

Мо рухнула на колени, оглушенная и растерянная. Думать было некогда. Она заползла в фудкорте под стол и закрыла уши ладонями. Страх, какого она еще никогда не знала, закипал в горле, чтобы вырваться наружу криком и визгом, но она сдержала его. Рядом с ней пуля отколола щепку от стула. Мо поняла, что выбрала неудачное место, и попробовала высмотреть более надежное укрытие.

Мимо нее мелькали бегущие ноги: в белых кроссовках, кожаных сандалиях, с маникюром на ногтях, в маленьких розовых туфельках. Недалеко от фудкорта была комнатка. Вроде пустая, из нее никто не выбегал. Мо не была уверена, что делает правильный выбор, но знала, что надо как можно дальше убежать от этой стрельбы.

Она бросилась туда, ползком, прыжками. Там было пусто – перед сценой стояли ряды складных стульев. Какое-то время Мо слышала только свое прерывистое дыхание. Обхватив колени, она прислонилась к стене.

– Сюда, – сказал кто-то. – Перебирайтесь сюда.

Мо огляделась по сторонам, но никого не увидела. Потом заметила щель в ткани у основания сцены. Сцена была приподнята над полом, а пространство под ней завешено, чтобы скрыть реквизит. Идеальное место укрытия.

– Эй? – позвала Мо, заползая под сцену. Глаза не сразу привыкли к темноте.

– Тс-с-с, – сказала фигурка, сидевшая напротив нее. Маленькая девочка с кудрявыми волосами, завязанными в конский хвост. – Не бойтесь. Скоро придет мой папа. Он все сделает. Все будет в порядке. С ним всегда все в порядке.

– Твой папа? – Мо сглотнула комок в горле. Девочке было лет семь-восемь, и она верила в отца так твердо, что успокаивала взрослую женщину. – Где он?

– Моя руководительница попросила его отнести шары. А сейчас она велела мне идти с другими детьми, но тогда он не найдет меня. Я знаю, что он придет за мной. Он всегда впереди всех. Вон там. Видите? – Она отодвинула занавеску и показала на стулья.

– Желтые шары? – спросила Мо. Вероятно, это был тот мужчина, при виде которого у нее замерло сердце. – Твой отец нес желтые воздушные шары?

– Да! Вы видели его?

– Да. – Мо вздохнула. Она видела, как мужчина вышел из молла за минуту до того, как начался этот хаос. Если даже он сумеет вернуться в здание, она не представляла, как он, безоружный, доберется до своей дочки. – Конечно, он скоро придет сюда.

– Зачем они это делают? – спросила девочка. – Что хотят те плохие дядьки?

– Если бы я знала. – Мо снова тяжело вздохнула. Ее мучил тот же самый вопрос.

Они шептались в темноте под яростный треск выстрелов. Внутри все сжималось от страха. Но в промежутках они делали вид, будто ничего не происходит.

– Как тебя зовут? – спросила Мо.

– Лили. А вас?