Дорога на работу была настоящим кошмаром. Кое-как забравшись в переполненный до предела автобус, Лиза медленно тащилась по запруженному транспортом шоссе в сторону «Петровско-Разумовской». Внезапно ей стало плохо, ноги подкосились, и Лиза прислонилась к поручню, старясь не упасть. Люди сжимали со всех сторон, и больше всего девушка боялась потерять сознание, ведь если это случится, кто-нибудь может украсть ее сумку. Наконец, автобус подъехал к метро, и толпа вытолкнула Лизу из салона, а потом внесла в вестибюль станции.

До работы девушка добралась выжатой как лимон. Весь день она едва держалась на ногах, не помогали ни выпиваемые одна за другой чашки горячего чая, ни предложенная Аней таблетка парацетамола.

Костя, проходя мимо ресепшен, заметил состояние Лизы. Во время перерыва в буфете он поинтересовался ее самочувствие.

– Ты такая бледная? Что-нибудь случилось?

– Да ничего страшного, – сказала Лиза, стараясь не показывать Назарову своей слабости. – Просто голова кружится.

– Ты выглядишь совсем больной, – покачал головой Костя. В его голосе чувствовалось участие.

Но Лиза не собиралась обсуждать с ним свое самочувствие. Она вернулась на рабочее места, чувствуя себя хуже некуда. Остаток дня прошел как в бреду. Сотрудники начали расходиться, предвкушая пятничные посиделки в кафе и беззаботные выходные, и лишь Лиза продолжала сидеть за стойкой, не в силах подняться со стула. Она не представляла, как ей теперь идти к метро и добираться до дома. Достав кошелек, Лиза с грустью пересчитала несколько мелких купюр. Позволить себе такси она явно не могла.

Назаров направлялся к лифту, когда увидел девушку.

– Что с тобой? Ты выглядишь еще бледнее, чем в обед, – спросил он взволнованно.

– Н-не знаю, – сказала Лиза, откидываясь на спинку стула. Слабость и плохое самочувствие заставили ее на время позабыть гордость. – Видимо давление, голова кружится.

– Как ты поедешь домой?

– Да как-нибудь доберусь.

– На метро?

– Да, потом еще нужно ехать автобусом по Дмитровке.

– Послушай, – сказал Назаров, – я не могу отпустить тебя одну. Вдруг тебе станет плохо в вагоне, и помощь никто не окажет. Народ здесь тот еще. Скорее поживятся твоей сумкой, чем сделают что-то хорошее.

– Я тоже об этом думала, – Лиза опустила глаза.

– Поехали со мной. Значит, ты живешь на Дмитровке?

– Да, в самом конце. В Дегунино. Боюсь нам не по пути.

– Это так, – кивнул Назаров, окидывая девушку сочувственным взглядом, – я живу на Ленинском проспекте. Но мне ничего не стоит тебя подбросить.

– Мне неудобно.