– О как… – красиво заломила бровь Йавана и задумчиво добавила: – Только это и обнадеживает…
– Не простой у тебя путь, – согласился Павший и вновь неторопливо наполнил бокалы. Бог заметно заматерел за эти годы. Взгляд стал более тяжелым, из движений пропала юношеская резкость. – Не простой… Подталкивающий ко злу. Счастливые люди к справедливости не взывают…
Проплывающий в небесах летающий остров на секунду закрыл от нас искусственное солнце. Я покосился на него и пожал плечами.
– Это везде так. Врачам нужны больные, но они все же нас лечат, а не калечат. Полицейским – преступники. Мастерам – поломки, а котам – мыши… На нашу вечность несправедливости хватит…
– Ха! Это уж точно, без работы не останешься! – заржал было Ауле, но мгновенно стушевался под осуждающим взглядом Йаваны. Скривившись, он незаметно прихлопнул одну из порхающий вокруг жены бабочек и, тихонько подмигнув мне, виновато развел руками. – Пардон, забыл, мы же теперь боги темного пантеона. Почти антагонисты. Му-ха-ха!
Я невольно улыбнулся. Осторожно поковырявшись в огромном блюде по центру стола, без особой уверенности переложил себе на тарелку жареной печени рыбы-попугая и розеточку с белоснежной икрой белуги-альбиноса.
Аккуратно намазав икорку на тонкий ломтик хрустящего французского багета с желтым домашним маслом, я откусил бутерброд миллионеров. Прислушался к себе и пожал плечами – икра как икра. Соленая… на жареную корюшку похоже.
Повернувшись к Ауле, покачал головой:
– Почему антагонисты? У меня – пантеон равновесия. Ни разу не светлый.
– М-да… – словно застеснявшись, отвел глаза бог всех гномов. Покосившись на жену, он взглядом попросил помощи.
Йавана чуть виновато улыбнулась и накрыла мои огрубевшие от экзерсисов с оружием пальцы своей тонкой холеной ручкой. Татуированный на ее кисти тигр хищно оскалился, изумруды в перстнях предупреждающе заискрились.
– Понимаешь, Лаит… Тут такое дело…
– Что? – Я наморщил лоб и осторожно освободил свою ладонь. Девушка друга – это святое. Тем более жена. Нечего мне зазря кровь горячить…
– Нет у тебя больше пантеона… – Йавана развела руками, а изучающий игру света в бокале амброзии Павший согласно кивнул. – Асклепий на Землю подался. Там ему молятся со всей душой. Здоровье и жажда жизни и раньше бередили умы смертных, а уж теперь, когда реально можно вымолить жизнь умирающему ребенку или богатыми пожертвованиями накинуть себе годик-другой… Сам понимаешь. Асклепий теперь весь из себя важный, в совушках купается, силы немерено. Его Чертоги настолько круты, что достойны Высшего. Отдельный мир в миниатюре. Правда, при упоминании твоего имени почему-то испуганно дергается… Не просветишь? Ну потом так потом… В общем, остальные боги без главы пантеона разбежались кто куда. Каюсь, мы тоже кое-кого пригрели… Ты ведь не в обиде?
Я? Не в обиде… но хату спалю.
Незаметно смахнув в инвентарь усевшуюся на мое плечо бабочку (всегда полезно изучить компонент чужой активной защиты), я сжал губы в суровую нитку:
– Будете должны. И немало…
Ауле облегченно откинулся на мягком облачке и громко заржал. Я и не заметил, как он был напряжен… Неужели реально опасаются? С чего вдруг? По уровням они в два-три раза выше. Даже Пашка сто седьмого. О моей экипировке и умениях представления не имеют. По божественным меркам я полный нубас, которого величественно вытащили из задницы, подкинув лям совушек на бедность. Кстати…
Отделив в инвентаре нужную сумму, я протянул Павшему сотворенный кошелек с тысячью мифриловых монет:
– Неназываемый, спасибо за помощь. Возвращаю долг. Здесь миллион…