Глава 5

Небо со стороны моря казалось бескрайним, подобно океану, от которого будто и оторвалось, поднявшись над горизонтом. За прозрачные буруны лёгких облачков цеплялись и ниспадали вдаль тяжёлые, неустойчивые нагромождения облаков: вздыбившиеся пирамиды, застывшие вздутия, причудливые животные. Та часть небесной путаницы, которая закрывала солнце, выдавала себя розово-красными тонами с редкими проблесками вверху, откуда вырывались языки пламени. Ближе к берегу светлые многоцветные полосы разматывались небрежными изгибами, казавшимися нематериальными и состоящими исключительно из светящегося воздуха.

Но вот постепенно солнце спустилось ниже, с моря потянуло холодом. Переменившийся ветер смёл тёплые прелые запахи вынесенных на берег и уже пересохших водорослей, принёс вечернюю свежесть. Ещё несколько мгновений — и солнечный свет окаймил небесные украшения багровым рубцом. Лишь последний луч разрезал облачную преграду, и на волнах моря пролегла золотисто-розовая дорожка. Один из мужчин, наблюдавших за закатом, высокий и широкоплечий, в котте, с накинутым поверх плащом, взял с земли плоскую гальку и кинул навстречу полосе света.

— Один, два… — начал он считать. — Семь! Неплохо. Счастливое число.

— Счастливое… — задумчиво протянул второй. Под его плащом виднелся бархатный пурпуан. — Дэноэль, ты всё-таки решил уехать. Иначе бы не загадывал на число. Скажи, почему?

— Почему… Почему?.. Ты мог бы и догадаться. Пойдём.

Дэноэль двинулся по пляжу в сторону старых причалов, где по вечерам продавали свежую рыбу. Не дойдя до толпы покупателей, мужчина махнул рукой, подзывая одну из торговок. Женщина торопливо, пока благородные господа не передумали, подхватила корзину и поспешила навстречу.

— Что ваша милость изволят?

— М-м-м… Пожалуй, вот эти три сельди.

Мужчина потянулся за кошельком и словно невзначай сбросил с головы капюшон. Закатное солнце обдало тёплым светом льняные волосы.

— Матерь Божья, спаси и сохрани, северный человек! — отшатнулась женщина. И уже себе под нос пробормотала. — Дьяволово семя!..

— Да как ты смеешь оскорблять благородного шевалье! — второй мужчина, чуть замешкался, высматривая что-то в море, и догнал своего спутника как раз вовремя, чтобы услышать слова рыбачки. — Плетей захотела!..

— Оставь её, Ратьян, — Дэноэль перехватил занесённую для удара руку. — Во время набегов викинги оставляют о себе не лучшую память. К тому же последний визит в город графа де Сен-Лоран хорошего отношения к детям фиордов не прибавил. Давай отойдём.

Дэноэль махнул рукой, чтобы женщина убиралась, забирая свою рыбу. После чего мужчины отошли в сторону причалов.

— Но тебя же признал хранитель рода и святой покровитель ордена! — возмутился младший. — А какие-то вонючие пейзане…

— То, что я являюсь полноправным рыцарем-Драконом, хотя мой отец и был с севера, что-то значит только для нас и для нанимателей. Остальные же всегда будут смотреть на меня вот так… Особенно потому, что я — Дракон.

— Но ведь наши способности признаны Церковью и приравниваются к Одарённым из числа бенедиктинцев. И даже Его святейшество патриарх издал соответствующий эдикт, который выводит нас из-под проверок ордена святого Доминика!