– О чём ты?– я не понимала причину его вопроса. Ведь от людей все вернулись в целостности и сохранности.

– И ты, и Цеон, и дети что были у богов, вы словно совершенно другие существа… Вирус? Иммунная система? Что значат эти слова? Родители детей говорят, что они не понимают своих чад…И я тоже…перестал понимать Цеона…Он вечно хмурый и в гневе…Использует слова, значение которых я не знаю…Между нами словно выросла пропасть…– он был озабочен и растерян.

– Я…мы…– меня осенило. А ведь и правда, что такое вирус? Или иммунная система? Как выглядит та же свинья с которой я сравнила свой народ? Я знала что это, но объяснить мужу что это или как я узнала о значении этих слов – я не могла. Я и сама не знала. Мой гнев моментально угас. – Просто общение с богами требует много духовных сил, от чего мы сильно устаём. Не беспокойся, они нам ничего плохого не делают.– я поцеловала его взволнованное лицо и улыбнулась. Это его немного успокоило. И меня.

– Значит, они нашли лекарство?– прервал наши нежности Цеон.

– У них есть один вариант, но он потребует почти год ежедневного лечения. Сейчас они помогут тем, кто уже при смерти, затем возьмутся за вас.– погладила его по голове, чмокнула пару раз в щёчки и на душе стало совсем спокойно.– Но они хотят уйти в долину за вулканом и построить там своё поселение. Я сказала, что мы не против. На лечение будут брать новорождённых с признаками болезни и тех, кому уже исполнилось 10. Когда закончат с ними, будут брать всех остальных. Сказали, что не имеют возможности сразу всех лечить.

– По крайней мере, теперь у нас есть возможность спасти наших детей!– обрадовался супруг.

– Ты прав. Мне уже пора идти, вечером они хотят провести операцию.– поцеловав их обоих покрепче, я вернулась к людям.

Операция прошла успешно. Об этом мне мимоходом сказала Чонсоль, уносящая что-то в деревянной посуде к костру.

Я ждала Вэйлу у входа на корабль. Хотела узнать, через сколько дней они собираются в путь. Я спросила, могу ли я пойти с ними. Но когда советник спросила меня "Зачем?", мне не нашлось что ответить. Я просто…не хотела возвращаться домой, словно то место чужое для меня. Нет, не от своей семьи я убежать хотела, а от… Меня опять охватило это непонятное чувство вины…

– Могу я спросить, что происходит? Ты ведёшь себя подозрительно в последнее время. А если точнее, с момента когда мы отправились к вам в деревню за больными.

– Простите…– только и смогла выдавить из себя.

– За что?– она заметно напряглась, а её голос словно стал требовательным.

– Я…не знаю…я просто чувствую себя виноватой…

– Конкретнее, за что ты чувствуешь себя виноватой!– приказным тоном велела она, от чего я вздрогнула и чуть сжалась.

– За всё…за то, как мы живём, как…глупы и беспомощны…за то, что вам пришлось видеть нашу жизнь…меня не покидает это странное чувство, словно я сделала что-то плохое…– мне от чего-то хотелось расплакаться.

– Ты имеешь ввиду стыд?

– Что?…– я озадачено посмотрела на неё.

– Тебе стыдно за ваш образ жизни перед нами? Это когда ты не хочешь чтобы другие увидели или узнали что-то о тебе, потому что боишься их осуждения.

– Стыд?…воз…

Перед глазами засияли золотые облака пыли, собравшиеся в письмена: