— Конечно, — кивнула мадам конструктор. — Давайте посчитаем, какой длины и ширины он должен быть…

И пошло-поехало. Тетка была грамотная, а у меня были кое какие познания, так что мы в течении часа с удовольствием подискутировали о предстоящей конструкции. Фернандес хотела сделать ремень попрочнее, а следовательно подороже, я возражал, так как был стеснен в финансах. А ведь были ещё и ролики натяжители, к которым мы перешли чуть позже. В общем, мы так увлеклись, что опомнились лишь услышав всхрап Евы, задремавшей в удобном кресле. От собственного храпа она проснулась, с удивлением смотря на нас. Это меня отрезвило, и мы быстро закончили обсуждение. Перешли к оплате.

— Пятьдесят серебром?! — неприятно удивилась Ева, когда мы ехали назад.

— И это только предварительно, — кивнул я.

— А чего так дорого?

— Дорого? Ты на этом ремне не сто метров должна будешь проехать, а как минимум километров тысячу. А лучше, — тысяч пятьдесят. Так что он должен быть прочным. Но чтобы такой ремень сделать, нужны другие материалы, в разы дороже тех, что есть у этой мастерской. Ладно, посмотрим, что получится.

— А точно получится?

— А хрен его знает, — честно признался я. — Пока не попробуем, — не узнаем.

— Так это что, мы отдали все деньги на то, чтобы просто попробовать? Мелкий, я тебя пробью сейчас!

— А ты что хотела? — обозлился я. — За полмедяшки мопед получить?

— Да я бы эти деньги с умом потратила! А так, выкинули пятьдесят монет на твои эксперименты! Приедем домой, ты у меня получишь!

— Знаешь что?

— Что?!

— Отвали! Я тут для нее стараюсь, мозги ломаю, а она мне ещё угрожать вздумала! Если ты на этот полтинник повелась, то считай, что я его у тебя в долг взял, ясно? Я его тебе отдам, не сразу, конечно, но ты ко мне больше не подходи, поняла?

— Ах ты…

Ева онемела от моей наглости, и смотрела на меня так, что я начал опасаться, что она начнет драку прямо тут, в вагоне конки. К счастью, она оглянулась вокруг, и заметив заинтересованные взгляды попутчиков, замолчала, лишь злобно зыркая на меня. Злись, злись, подумал я, тебе полезно. Так-то Ева была девчонкой незлобливой, но иногда на нее накатывало, и она могла устроить скандал на ровном месте. Я ее потихоньку приучал к тому, что со мной лучше не спорить, но получалось плохо, вот как сейчас. Правда я заметил, что если она злится молча, то это надолго, а если взрывается, то и отходит быстро. Даже извиниться может, что для этого мира нехарактерно. Не извинения вообще, а извинения перед нижестоящим по социальной лестнице. Ну а я определенно был ниже ее: и младше, и мужчина.

Ева дулась на меня всю дорогу, но когда мы пришли домой, и прошли мимо разобранного велосипеда, немного оттаяла. По крайней мере эмофон успокоился, осталась лишь обида и досада. Наверное денег жалко, решил я. Догнав ее у входной двери, я положил ладонь на ее руку.

— Не бойся, Ева, — как мог убедительно сказал я ей. — Все у нас получится, не может не получится! Поверь, пройдет месяц, и ты прокатишься на этом пепелаце, обещаю.

— "Обещаю, обещаю…" — передразнила Ева ворчливым тоном. — А если не выйдет, то что?

— Я тебе деньги верну.