Может, он и не собирался обращать на нее особого внимания, но у меня нервы тоже, знаете, не железные. Я тут же заполошно подскочила и перегородила дверь собой. Вот не надо этого. Аквариум у меня там. Аквариум!

— Таааак, — еще раз повторил участковый, сдвигая брови. — А за этой дверью у вас что?

— Ааааа… кладовка! У меня там кладовка. Ничего интересно. Старые лыжи, знаете, марки там всякие…

— Посторонитесь! — участковый Сидоровичев решительно шагнул ко мне, определенно подозревая худшее. Труп, допустим, спрятанный, ну или склад награбленного. Хотя если там награбленное, то как его так сразу от кладовки с хламом отличишь? Разве что если чемоданы с деньгами, но мало ли кто что хранит в кладовке! Видимо, все-таки труп. Может быть, даже расчлененный.

— Нет! — я в позе морской звезды встала в проходе, растопырив руки и ноги и уже осознавая страшное. Если я думала о кладе и нашла за дверью затонувший корабль — видимо, с кладом, — то что будет, если дверь откроет полицейский, ожидающий увидеть там труп? Ага-ага.

Однако Сидоровичев, не мудрствуя лукаво, аккуратно подхватил меня под мышки и попросту… переставил. Как стул! Нет, ну это уже вообще наглость!

Плохо быть такой мелкой и тощей. Все кому не лень тебя с места на место переставляют.

А полицейский тем временем уверенно распахнул дверь...

Чтобы тут же получить по лбу лыжами, посыпавшимися на него из кладовки!

Я боязливо заглянула в нее — похоже, лыжами она была заставлена вся, целиком. Впрочем, после того, как очередная лыжина поехала, она зацепила стоявший на антресолях ящик, тот перевернулся в полете — и нас осыпало марками.

— Й-я же говорила, — икнула я. — Лыжи вот… марки.

— Ага, — мрачно ответил участковый, выбираясь из-под завала. — Марки.

Интересно, это он на самом деле в глубине души поверил мне, еще не открыв дверь, или… или это я так отчаянно хотела, чтобы там оказалась кладовка?

Ладно. С этим будем разбираться потом. Пока что у меня есть проблемы понасущнее.

— А вы проходите-проходите, — тараторила я, уже радушно показывая дорогу в кухню. Ну а куда еще? Нормальной гостиной я так пока и не нашла. Может, потому что и не искала? — Вот, присаживайтесь. Так вот, зачем, я говорю, вы мне нужны…

— Гражданочка, — прервал меня участковый, не спеша присаживаться. Вместо этого он встал в дверном проеме, сложив руки на груди. — Вы бы хоть представились уже наконец, что ли.

— Лариса Меруханова, — с готовностью сообщила я.

— А по батюшке?

И этот туда же!

— Михайловна, — я вздохнула. — Может, вы знаете, тут раньше Меруханова Анастасия жила. Моя родственница. Она умерла, а я теперь наследница.