Составляя программу обучения, мы с Лиской спорили до хрипоты. Мне хотелось быстрее изучить пилотские базы и полетать. Но на замечание Лиски, что летать мне не на чем, крыть мне было нечем. Поэтому решили, что сначала изучаю медицину до третьего ранга.
И начались будни студента. Первый ранг баз по медицине я изучал двое суток. Ложился на кушетку, закрывал глаза и активировал функцию обучения, проваливаясь в полусон. И в таком положении восемь часов. Вставал, делал разминочный комплекс. А то таким темпом к концу учебы все бока отлежу. Водные процедуры и прием пищи. Ненавистная каша с разными вкусами. Названия блюд мне ничего не говорили. Обед превращался в лотерею.
Облачался в скафандр и вперед в темные переходы станции за добычей хлеба насущного. Если с пищей проблем не было, несколько найденных мной в транспортном коридоре контейнеров, обеспечили меня запасом питательной каши на годы вперед. А вот с запасами воды все было на много хуже. Медблок, что волею судьбы стал моим домом, имел зацикленную систему жизнеобеспечения. Его автономность впечатляла. При экономном расходовании ресурсов в нем можно прожить около года. Но экономно не значит комфортно, а ведь хочется и душ принять и чайку попить. Пищевой синтезатор выдавал довольно похожий напиток. Вот и приходилось раз в неделю менять специальный картридж с сухим льдом. Вода, спрессованная на молекулярном уровне в небольшой кирпич и заключенная в специальную оболочку. Станция обеспечивалась из специального резервуара, вода для него добывалась в космосе из ледяных астероидов, что были довольно распространены в этой системе. Картриджи использовались в аварийных системах или на кораблях, поэтому были редкостью в этой части станции.
Одиночество уже не доставляло проблем. Мы часто болтали с Лиской. Да и неожиданно открывшийся азарт кладоискателя помогал не задумываться о своем плачевном положении. Свой ярус я изучил вдоль и поперек.
По крайней мере доступные участки. Многие отсеки были либо разрушены, либо погребены под завалами. И последнюю неделю я занимался тем, что демонтировал платформу гравилифта. Просто мне как новоявленному кладоискателю не давала покоя каюта Трока. Он как глава местного пиратского клана все самое ценное, словно хомяк, стаскивал к себе. Судя по схеме станции, она располагалась в административном секторе станции. На верхнем ярусе, сразу под диспетчерским пунктом. Все пути на административный ярус были перекрыты бронеплитами. Единственный найденный мной путь вел через одну из шахт гравилифта. Механизм гермозатвора в ней был поврежден и не сработал, но путь перекрывала кабина лифта. Вот ее-то я и пытался разобрать с помощью плазменного резака и русского мата. Кабина была большой и позволяла перемещать крупногабаритные грузы. Система производства в Содружестве была модульной. Все начиная от простейшего голопроектора до Титана[1] собиралось из стандартных модулей по принципу конструктора «Лего». Вот и приходилось, разрезая места соединения отдельных модулей, вытаскивать из шахты кабину по частям. Работа была тяжелой и лишь отсутствие гравитации позволило ее провести. Блоки были громоздкие, при нормальном их весе я просто не смог, бы их даже с места сдвинуть не смотря на серво усилители скафандра.
Глава 5
Окончание демонтажных работ совпало с сообщением Лиски об окончании модернизации моего организма. По ее словам я стал сильнее, быстрее и жить теперь буду на много дольше. Ну, хоть что-то позитивное за последнее время. Из отчета Лиски выходило, что комплекс наномашин доставшийся мне вместе с нейросетью, укрепил кости скелета специальными высокопрочными нитями, исправил врожденные генетические отклонения. Колония нанитов сформировала улей и полностью готова к работе. Спецификация колонии впечатляла своими возможностями. Кроме чисто медицинских функций: остановка внутренних и внешних кровотечений, восстановление органов, борьба с инфекциями и вирусами и т. д. и т. п. Наниты были способны фильтровать вдыхаемую воздушную смесь, поступающую в организм воду и пищу. Так, что отравиться мне теперь не грозит от слова совсем, да и под водой смогу дышать. Не долго, но смогу.
Подняв медицину до второго уровня я сделал еще одно открытие. Моя нейросеть не принадлежала производству содружества. Уровень технологий и программного обеспечения применяемого в моей нейросети превосходил технологии Содружества на порядок. Даже самые продвинутые, индивидуальные нейросети Аграфов, что не устанавливались, а выращивались в голове человека, не шли не в какое сравнение. Ну, а встроенный биоискин, да а таком эти длинноухие умники даже не догадывались. При попытке разобраться с этим моментом, закопался в системных логах нейросети и в конечном итоге нашел следующею информацию:
Нейросеть модель УНИВЕРС 12336-9И
Производство: система Ерифау.
Биоэнергетическая автоматическая инкубационная капсула № 1236-16и.
Дата производства: 12632 цикл.
Не знаю, кто и зачем, но мне установили нейросеть Джоре. Джоре — это древняя раса, что проживала на территории Содружества задолго до его образования. И достигли в своем развитии недостижимых высот. Если сравнивать уровень их развития с развитием хваленых технологий старших рас. Это тоже, что сравнивать развитие земли и содружества. Все научные достижения старших рас основываются на копировании технологий Джоре. Ну что смогли понять. Их рабочие образцы находят и сегодня. Сами же Джоре исчезли примерно одиннадцать тысяч лет назад, по подсчетам историков Содружества, в пламени гражданской войны. Есть мнение что, современные расы населяющие изученный космос — это потомки Джоре выжившие в удаленных колониях и их сателлиты. Только вот кто потомки самих Джоре, а кто потомок менее развитых разумных, что входили в империю древних — это вопрос. Аграфы, Дварфы и Сплоты тысячелетия спорят, кто из них является прямым потомком древней расы. Арийцы мать их.
Дело в том, что артефакты Джоре были завязаны на активацию по генокоду и активировать их мог разумный с соответствующим набором ген. Обойти это ограничение так никто и не смог. Хотя многие пытались. На разумных способных провести подобную активацию велась настоящая охота. Из за наследия древних не единожды в истории содружества случались кровопролитные конфликты от локальных до полномасштабных войн. Нейросети Джоре, упакованные в стазис контейнеры, находили не единожды. Черные археологи неустанно бороздили космические пространства в поисках сокровищ древних. Но в изученных мной базах не было информации не об одном случае удачной установки этих нейросетей разумным. Эта информация наводила меня на неутешительные выводы. Вот выберусь к людям, а они меня законопатят в лабораторию и будут эксперименты ставить. Ну что же, будем решать проблемы по мере их поступления.
Вот с такими невеселыми мыслями, я плыл по тоннелю гравилифта. Центральный шпиль станции был длинной около полукилометра. Мой ярус располагался в нижней части, ближе к середине. Почти двести пятьдесят метров отделяло меня от яруса, где располагались апартаменты хозяина станции и блок управления с кластером станционных искинов. Оценить их состояние, это еще одна причина посетить эту часть станции. Периодически отталкиваясь от стен шахты, я корректировал траекторию полета. Я все-таки разобрался с подключением нейросети к системам скафа и теперь мог оценивать окружающую обстановку не только глазами, но и в полной мере использовать встроенные датчики. Прощупывая окружающее пространство с их помощью. Стены тоннеля были гладкие, лишь контуры наружных дверей прорисовывались на их поверхности.
Достигнув перекрывающей половину тоннеля плиты гермозатвора, уцепился за не ее, остановив свой полет. Бронеплита отделяла нужный мне ярус и двери находились прямо над ней. Двери лифта прилегали очень плотно не позволяя уцепиться и раздвинуть их. Пришлось браться за резак. Толщина была небольшая. Провозившись десять минут вырезал отверстие двухметрового диаметра. И проник в центральный коридор. Вокруг все было, так как и везде. В темноте коридора плавал мелкий мусор у одной из стен замер, около вскрытого технического лючка, мелкий похожий на паука дроид. Судя по схеме, каюта Трока находилась справа от меня, а центр управления слева. Любопытство победило необходимость и активировав магнитные подошвы я пошел на право.
Двери каюты были закрыты. С потолка беспомощно висели охранные турели, лишенные энергопитания. Футуристические на вид они не оставляли сомнений в своем предназначении, но принцип их действия был для меня загадкой. Идентификационная панель была не активна. Используя обломок трубы, раздвинул створки дверей. За ними меня встретили еще две оборонительные турели, словно обессилившие опустившие стволы в пол.
Каюта местного пахана произвела на меня впечатление. Четыре отдельных комнаты совсем не напоминали коморки техников. Атмосфера отсутствовала, откаченная аварийными системами во избежание взрывной декомпрессии. Обстановка претендовала на роскошь в стиле хайтек. Все красиво и на своих местах. Но в тоже время помещение казалось не жилым. Создавалось впечатление, что попал в выставочный зал. Все на своих местах, но в тоже время отсутствует та толика хаоса и беспорядка, что вносит своим присутствием человек.
— И что мы тут ищем? — спросила Лиска как всегда неожиданно проявившаяся рыжая бестия.
Биоискин нейросети по мере формирования личности и обучения все больше становился похож на человека. И мне периодически приходилось себе напоминать, что рыжая девчонка только функция дополненной реальности. Я настолько свыкся с постоянно находящейся перед глазами картой станции, индикаторами заряда батарей скафа и всплывающими подсказками, что стоит только задержать взгляд на предмете или приборе, перестал чувствовать себя киборгом или героем компьютерной игры. Проблема была в том, что Лиска знала только то, что знал я. Многие предметы окружающей обстановки при попытке вызвать справку подсвечивались знаком вопроса и надписью «информация отсутствует».