Но все же недостаточно осторожно, потому что сила, или то, что вылетало из оружия, попала в одну из повозок. А на повозке находилось какое-то мощное взрывчатое вещество. Вероятно, одновременно взорвались все погруженные туда цилиндры.

Что бы ни вызвало этот взрыв, над повозкой поднялось огромное облако дыма, взвился ввысь столб огня, а грохот разнесся по лесной дороге. Взрывная волна толкнула лошадей Бенони и Лезпет.

К счастью, оба остались целы и невредимы, не считая нескольких синяков и оглушенности, а их лошади отскочили в сторону и чудом избежали падения в тридцатифутовый кратер, образовавшийся на дороге. От трех повозок, упряжки лошадей и всадников не осталось и следа.

Если бы Бенони не был так оглушен, он бы разрыдался.

Мечты юноши закопать сокровища волосатых людей, когданибудь возвратиться с айзонах и выкопать все ценности, — исчезли вместе с повозками. Все, что у него осталось, — два орудия и около пятидесяти цилиндров.

— Надеюсь, ты удовлетворен, — сказала Лезпет. — Теперь тебе осталось убить меня и завершить свою кровавую миссию.

— Я дал клятву не причинять тебе вреда, — сказал Бенони.

Лезпет стала смеяться — пронзительно и бесконтрольно.

Бенони без труда понял ее поведение, сказанная только что фраза ему и самому показалась смешной. Но ведь юноша сдержал данное слово. Он защитил Лезпет от врагов и не собирался как-либо вредить ей. Кроме того, когда пфез приказала своим людям убить Бенони — тем самым освободила его от клятвы, по крайней мере юноша расценил ее приказ именно так.

В конце концов Лезпет прекратила смеяться.

— Что ты собираешься делать, дикарь? — спросила она, разглядывая Бенони огромными голубыми глазами, покрасневшими от дыма и слез.

— Я не могу отвезти тебя в Кайво, — сказал он. — Люди кайво убьют меня. Поэтому я отвезу тебя в Финикс. Я думаю, мой народ сможет использовать тебя в качестве заложницы, как рычаг, с помощью которого нам будет легче договориться с Кайво.

— Путешествие займет много месяцев, — прошипела Лезпет. — Если я освобожусь — убью тебя.

— Нет, не убьешь, — ответил Бенони. — Я обещаю.

И сдержал свое слово. Три месяца спустя, как раз в то время когда весна начала растапливать снега, Бенони и Лезпет остановились на границе, где кончались равнины и начиналась пустыня. Они стояли на высоком холме, откуда открывалась панорама на несколько миль вперед. Бенони разглядывал группу всадников, скачущих на расстоянии полумили у подножия холма. Время от времени он перемещал взгляд на огромное облако пыли, поднимающееся в нескольких милях позади всадников.

— Это не враги, — наконец улыбнулся Бенони. — Это финикяне. Посмотри на флаг! Алый финике на голубом фоне!

Крича от радости, он погнал лошадь вниз по холму. Люди у подножия тревожно посмотрели вверх. Но, увидев одинокого всадника, тем более безоружного, они придержали своих коней и стали ждать незнакомца.

Один из всадников внезапно узнал Бенони и поскакал навстречу. Бенони разрыдался. Отец!

Воцарилась неразбериха, крики, плач. Все столпились вокруг Бенони и пытались одновременно задавать ему вопросы.

— Я так счастлив видеть тебя живым, Бенони, — сказал отец, когда вновь установился порядок и относительная тишина, — ведь я думал, что ты погиб! Но где же скальпы, которые ты должен был принести в Финикс?