— А ты? — азартно шепнула Лаймону Бирута. — Мог бы?
— Конечно, — серьезно ответил он. — Только как бы к ангелам не угодить: — И обернулся тревожно, заметив, что Артур отошел в сторону, напружинился для разбега. — Эй, ты! — Лаймон загородил дорогу. — Жить надоело? Иди утопись — не так жарко будет.
— Да я пошутил, — отмахнулся Артур.
Он пошел обратно — расслабленно, медленно, и Лаймон успокоенно отвернулся. Но тут Банга сорвался с места и в сумасшедшем разбеге понесся к пылавшему костру.
Марта не вскрикнула, только губу закусила. Все замерли, будто оцепенели, Артур взлетел и, даже казалось, на мгновение завис над бушующим огнем. В следующую секунду раздался дружный восторженный вопль — все бросились к герою. Кто-то хлопал его по дымившей рубахе, кто-то совал кружку.
— Награду ему! Награду!
— Да ну вас, — со смехом отталкивал кружку парень. — Еще загорюсь от такой награды, пожар будет.
А сам искал взглядом Марту.
— Да он не за ту награду старался. Только получить боится.
Марта смотрела на Артура — и такое восхищение светилось в ее взгляде, такой призыв, что Бирута не выдержала, с усмешкой шепнула:
— Прикрути фитиль. Сама сейчас вспыхнешь, — незаметно показала глазами на стоявшего неподалеку Озолса. Марта нехотя потупилась.
И все же Артур получил свою награду, когда все разбежались по лесу искать загадочно неуловимый цветок папоротника. Вздрагивая от каждого шороха, озираясь на перекликающихся в темноте парней и девчат, они с Мартой прижались к сосне, замерли в пугливом, трепетном поцелуе.
Может, потому и не отыскивается никогда этот удивительный цветок, что вместо него люди видят только глаза любимых.
ГЛАВА 3
Красное авто промчалось по аллее и остановилось возле дачи Лосбергов. Это был солидный, внушительный двухэтажный особняк с просторной верандой, выстроенный в суровом вкусе Курземского побережья: необработанный булыжник, черепица, дерево крутого янтарного цвета.
Из большого окна, раскрытого в кабинете на втором этаже, было видно, как Рихард прощался с тремя вышедшими из машины айзсаргами — теми, что были на поминках в доме Банги. Старик Лосберг недовольно поморщился, глядя на них, и отъехал в кресле-каталке от окна.
— Что у тебя может быть общего с тем субъектом, который тебя чуть не утопил? — сердито встретил старик вошедшего Рихарда. — Он же позорит форму айзсарга. Ничего себе, защитник порядка! — Несмотря на болезнь, лицо Карла Лосберга светилось насмешливым умом и властной силой.
Рихард ласково коснулся отцовского плеча:
— Они помогут мне перегнать яхту в клуб.
— Слава богу, что ты ее сломал. Лезть в море, не умея плавать! Легкомыслие, достойное желторотого юнца. А ты… Пять лет провел в Мюнхенском университете. Чему ты там учился? Дай мне сигару!