Демон взял лист в руки, внимательно прочел написанное и понимающе хмыкнул.

– Денег не нужно, все это у меня есть. Примерно через четыре часа все будет готово.

– Отлично, – улыбнулся я. – Надеюсь, ты понимаешь, насколько это для меня важно?

– Все я понимаю. – Герид легко запрыгнул на своего ящера, поднял взгляд на собирающиеся над Нитталом тучи и кивнул в сторону городских стен. – Только давай спешить, дар, – сейчас с минуты на минуту польет, а мне что-то мокнуть совсем неохота. Мне и похмелья на сегодня достаточно.

Я кивнул, оседлал Мрака, и мы тронулись к городским воротам.

«Как же все, однако, непросто», – думал я, глядя на стоящие вдоль дороги деревья, голые ветви которых уныло чернели на фоне грязно-серого неба. Эта граница, которая пролегла между мной и собравшимися вчера вечером демонами. Вроде бы все улыбались и радовались, только вот во всей этой радости чувствовалась какая-то фальшь. По факту, нормально разговаривать я мог только с Кортом, Геридом, Треис и полусотником Велахом, который пришел на праздник в сопровождении жены, симпатичной светловолосой демонессы. Остальные просто старались не встречаться со мной взглядами. Нет, я все понимаю и представляю, кем выгляжу в их глазах, но настроения мне вчерашний праздник не прибавил.

Ну и Харт с ними со всеми! Мои ребята от меня не шарахаются, и ладно. А наверху, наверное, всем вообще по фигу будет, Высший я или плюшевый заяц. Только все это на самом деле ерунда – мне главное, чтобы сегодня все получилось как нужно. Я потрепал по холке шумно и тяжело ступающего кабана и следом за Геридом въехал в широко распахнутые створки городских ворот. Тут мы со спутником и расстались. Он поехал к себе в «Свечу», а я, не заморачиваясь никакими проверками, направил кабана в северную часть города, туда, где проживала мать Керта.

– Надеюсь, ты ничего не забыл? – с некоторой иронией в голосе поинтересовалась у меня Джаэлит.

– Тут забудешь, – мысленно улыбнулся ей я. – Сейчас заеду в одно место, поговорю с матерью друга и оттуда сразу в «Фиалку». Ты сама говорила, что полночь и полдень самое удобное время.

– Да, так и есть, – подтвердила демонесса. – Тогда до встречи, муж.

– До встречи, – ответил я, направляя Мрака в обход храма Всех Богов. «Нет, сам я сюда теперь не пойду – мне одного раза за глаза хватило, – глядя на белеющие в храмовом парке статуи, покачал головой я. – Кому нужно будет, сами меня найдут, а светиться в храме с кольцом, в котором горит частица Первозданного Хаоса, не стоит». И пусть кольцо это у меня уже не отобрать, но мало ли гадостей можно сделать его носителю? Так что обойдусь теперь без паломничества. По крайней мере, до тех пор, пока не вытащу Джаэлит.

Лиате дарессе Аннат, которую погибший в Западном крыле Керт называл в моем видении Литой, на вид по земным меркам было около тридцати пяти лет. Невысокая, худощавая тифлингесса, с огромными серыми глазами и коротко подстриженными волосами цвета спелой пшеницы. Узнав, кто я такой, она приветливо улыбнулась и проводила меня в просторную гостиную, которая находилась на втором этаже ее трехэтажного дома. Вообще сам дом, разбитый около него сад, расположение комнат, ведущие наверх лестницы – все это являлось практически точной копией дома, где проживало семейство Рэя дар Ильсана. Отличия я заметил только во внутренней отделке, развешанных на стенах картинах и стоящих в саду статуях. Разработчики в свое время заморачиваться не стали, вот и расселили всех благородных в типовые трехэтажные домики. Нет, со временем тут все, конечно, изменится, но вот когда именно, думаю, не знает пока никто.

Появившись через несколько минут в гостиной, демонесса поставила на стол поднос с чайником и двумя вазочками с какими-то местными сладостями. Разлив чай по небольшим фарфоровым чашкам, мать Керта уселась напротив и сделала приглашающий жест. Чай оказался просто невероятно вкусным. Наверное, демонесса знала какой-то секрет его приготовления, а может быть, потому что я уже полгода, с самого моего попадания в игру, не пил чай, но по ощущениям – ничего подобного я не пробовал никогда. Минут пять мы молчали: Лиата думала о чем-то своем, а я наслаждался вкусом этого удивительного напитка и разглядывал картины.

– Знаете, князь, – первой нарушила молчание демонесса, – я всегда была уверена, что муж погиб во время того страшного пожара вместе с этим так и не повзрослевшим мальчишкой, именем которого мы когда-то назвали нашего сына. Не сомневалась, но боялась узнать, как он погиб. Два месяца назад сын рассказал мне о том, что там на самом деле произошло. О муже, Керте и старом привратнике. А несколько дней назад… – женщина поставила свою чашку на стол, откинулась на спинку кресла и посмотрела куда-то в сторону, – Владыка оказал всем нам великую честь: дети и внуки старого привратника стали благородными, я скоро поеду к сыну в Зорн… и… и только у маленького Керта не осталось никого. Есть только мой сын. Он назван в его честь. – Женщина закусила нижнюю губу и резко перевела на меня взгляд, в глазах ее блеснули слезы. – Вы… вы же Видящий, вы знаете, о чем думал муж в последние минуты своей жизни, что он чувствовал. Прошу, расскажите мне обо всем. Я хочу услышать это от вас.

Мой рассказ длился около часа. Я говорил, а Лиата слушала и молчала. Ни одного вопроса так и не прозвучало. Демонесса сидела с каменным лицом, словно превратившись в одну из стоящих в ее садике статуй, и лишь когда я в самом конце своего рассказа упомянул про награду богини, она вздрогнула и побледнела.

– Сетара… Сейчас. Подождите, – Лиата поднялась с кресла и быстро покинула комнату.

Она вернулась минуты через три. И поставила на столик серебряную статуэтку крылатой женщины. Распахнув крылья и прикрываясь щитом, богиня Справедливости вздымала над головой свой карающий меч. И если в храме, глядя на ее статую, создавалось впечатление неудержимого полета, то при взгляде на эту статуэтку возникали мысли о неотвратимости наказания.

– Муж очень почитал богиню Справедливости, – тихо произнесла демонесса. – Однажды он пришел домой и показал мне это. Сказал, что купил за пятьдесят золотых у какого-то незнакомого торговца. Я тогда еще ему ответила, что его скорее всего обманули – такие статуэтки на том же рынке продаются максимум по десять золотых за штуку. – Женщина грустно усмехнулась и вздохнула. – Но торговец сказал Сайнону, что внутри хранится перо богини Справедливости, и тот, кому она будет принадлежать, всегда сможет обратиться к ней напрямую, и муж поверил. Я не стала ничего говорить, но сейчас, когда вы упомянули Сетару… Вот, возьмите. – Лиата взяла статуэтку богини со стола и протянула ее мне. – Возьмите на память о моем муже. Вы ведь вместе с ним пережили все то…

– Но это слишком ценный подарок… – попытался отговориться я. – Если…

– Нет, – покачала головой демонесса, – изображение богини лишь навевает на меня грустные воспоминания. Так будет лучше. Я знаю.