Развернув оперение в полетное положение, машина резко оторвалась от земли и взяла курс на рекреационный комплекс «Бахра», расположившийся между Меккой и Джиддой на искусственных островах, посреди огромного пресноводного озера. Форма его берега представляла собой сложную геометрическую фигуру. От водоёма лучами расходились каналы, на берегах которых были построены изящные павильоны, утопающие в зелени. В цветовой гамме комплекса преобладал зелёный цвет — по задумке дизайнеров здания должны были сливаться с окружающей их растительностью. Аэромобиль развернулся и взял курс на посадку. Навигационная система посадила машину в автоматическом режиме и направила её в сторону многоярусной парковки. К удивлению Мансура, свободных мест оказалось полным полно.

«Здесь не Лондон! Частного транспорта почти нет», — заметил он про себя. Пройдя отсек санитарной обработки, семья Джакометти попала в небольшую комнату ожидания, оборудованную капсулой жизнеобеспечения, спрятанной в углублении стены, и автоматизированным пищевым терминалом, активировавшимся при появлении человека. На ИСВ возникло меню прохладительных напитков и закусок.

Мансур выбрал из меню ласси с добавлением манго, Марьям — свежевыжатый апельсиновый сок, а Фатима достала заранее приготовленный раствор стимулятора интеллектуальной и физической активности ДЖАТ-12. Один из компонентов данного препарата обладал сильным психотропным и галлюциногенным действием, вызываемым изомером диметилтриптамина.

Ансарам нередко прописывали подобные лекарства, чтобы компенсировать свойственную им предрасположенность к психическим расстройствам. Фатима достала полупрозрачный флакон с содержимым чернильного цвета. Хорошенько встряхнув его, она зубами вытянула горловину, с огромной скоростью засасывая жидкость в рот.

«Какой же у нее широченный рот!» — отметил Мансур, наблюдая за женой.

Тем временем заказанный напиток оказался у него в руках в фирменном герметичном одноразовом бокале. Гигиенические метки были в порядке, и Джакометти вскрыл упаковку, прикоснувшись к крышке рукой.

Уважение к личной гигиене во всех странах Организации воспитывали с детства. Это объяснялось, прежде всего, опасностью биологической атаки, намекая на вечных «друзей» — ТБ и ЕС. Тем не менее, Мансур был убеждён, что слухи об этой опасности были явно преувеличены, а МИТАД, на самом деле, превосходит своих вероятных противников, по крайней мере, в сфере биологического оружия нового поколения.

Стыковочный блок сообщался с основной территорией комплекса «Бахра» посредством туннеля, по которому ходили малогабаритные вагоны на магнитной подушке.

— Эй, слышите меня? Куда поедем? — обратился он к своим жёнам.

— Я бы хотела погулять в парке, — отозвалась Марьям.

Фатима сглотнула раствор. — ещё не нагулялась?

— По себе людей не судят! — ответила Марьям.

— Вот именно, — Фатима помахала пальцем с длинным ногтем, — Я старшая! Я — дама ордена… Бани! Я поиграть хочу!!! — она рявкнула на ухо сидевшему перед ней мужу.

— Ну, во-первых, в уши мне тут орать не надо! — возмутился тот. Во-вторых, сначала заскочим в сектор виртуальных развлечений, а на обратном пути пойдем в парк.

— Прошу прощения, светлейшая дама! Я преклоняюсь перед вашими заслугами в деле отрубания голов женщинам и подросткам! — Марьям решила выплеснуть накопленную злость.

— Спокойнее, спокойнее! — призвал Джакометти.

— Со мной ты, между прочим, не спишь уже года два, а если с ней что-то не так, твоему начальнику сразу делали втык!

— Что за бред очередной?! — Мансур фыркнул, демонстрируя раздражение, — И кто же это был, интересно? Эти таинственные покровители?

— Ну, как же — командир 2-го отряда ван дер Лееден! Я слышала ещё и про лорда Верховного констебля…

— А причём… констебль? — спросила Фатима.