И ради этого можно и гордыню чуточку придушить, пусть умолкнет.

Повела плечами, сбрасывая напряжение, улыбнулась во все тридцать два зуба, сконцентрировала внимание на мужчине. И его улыбка стала увядать, потому как он понял, что… он этот бой… проиграл. Тут должна быть жирная точка.

Опустилась на колени и, глядя на Загорского специально восторженным взглядом, улыбаясь, как последняя кретинка, жизнерадостно произнесла:

— Уважаемый Север Демидович! На протяжении всей работы с вами я буду вашей верной, услужливой и выполняющей любые ваши приказы ассистенткой!

А вот когда получу своё, Север, верну тебе все долги. Сполна. Память у меня великолепная.

Мужчина медленно и лениво обошёл меня, стоящую на коленях. Потом навис надо мной, глядя при этом с какой-то глухой яростью. И вдруг взял себя за пальцы правой руки и начал... тянуть кожу...

Я не сразу поняла, что он такое творит? С кончиков пальцев стягивает кожу?

А когда до меня дошло… Ох…

Нигде данной информации о Загорском нет. Ни в одном интервью с его бывшими помощниками, ни в его биографии.

Скорее всего, он эту особенность не афиширует. Как же ему удалось сохранить в тайне столь существенную деталь?

Он стянул с кисти руки «кожу». Точнее, это была перчатка, имитирующая человеческую кожу. Один в один как настоящая кожа, с первого взгляда и не отличить.

Он протянул мне руку без перчатки.

Протез.

Он хотел, чтобы я приняла его руку.

Неужели он думал, что я сейчас испугаюсь?

Взяла протянутую механическую ладонь и скривилась, когда Север нарочито сильно сжал мои пальцы и дёрнул на себя, поднимая с колен.

Когда поднялась, то уставилась на его руку.

Интересно, у него полностью отсутствует рука или же только кисть?

Перевернула кисть.

Загорский наблюдал за мной. А я вчиталась в мелкую надпись на внутренней стороне его мизинца.