– Я тоже так думаю.

Возможно, я сейчас говорила с его убийцей, но с каждой секундой мне было все сложнее верить в это. Амаранта не притворялась мирной тихоней, она и была такой. Я не представляла ее в роли разъяренной ведьмы, сбрасывающей моего брата с крыши.

– Когда он умер, я впервые подумала о том, что в Эпионе поселилось зло, – вздохнула она. – Я искала его и не нашла, и все же я до сих пор не могу избавиться от чувства, что оно есть.

– Но вы ведь хозяйка тут…

– Да какая же я хозяйка? Глупости, просто название! Я не управляю Эпионой, я создаю все это.

Она указывала на маковый луг – но не только. Мы подошли к его границе, и роскошное алое поле сменилось нежно-голубым небом прямо у нас под ногами. За маками начиналась территория незабудок, воздушных маленьких цветов, занимавших все вокруг. Они росли так густо, что их невозможно было обойти, только наступать на них, и они смотрелись мягкими, как подушки. Миниатюрные лепестки оказались крепче, чем я предполагала, они не ломались, а поднимались после того, как я убирала с них ногу, без магии тут явно не обошлось.

Поле незабудок было не таким просторным, как маковый луг, и стоя на одной его стороне, можно было увидеть, что находится на другой. А там красота природы заканчивалась и начиналось нечто совершенно другое: черные силуэты надгробных камней.

Знаменитое кладбище Эпионы, на которое мне совсем не хотелось попадать.

– Но вы многое знаете здесь, – указала я. – Вы бы узнали, если бы что-то пошло не так, если бы моего брата убили!

– Откуда? Жаль вас разочаровывать, но я редко покидаю свой сад, мне проще быть одной. Я пыталась разобраться, что произошло с Леонидом, но у меня ничего не получилось. Самоубийство так и осталось самоубийством.

И тут я решила пойти ва-банк.

– Но вы же были на той крыше, с которой он прыгнул!

– Очень умно, – закатил глаза Локи.

– В смысле? – смутилась Амаранта.

– Я поднималась туда, чтобы осмотреть место гибели моего брата. Мне хотелось увидеть то, что видел он. Я надеялась понять, что он чувствовал. Тогда я и увидела на краю карниза следы древесных корней, они не могли вырасти там сами по себе.

– Ах, вы про это, – слабо улыбнулась колдунья. Она не была ни оскорблена, ни обижена моими словами. – Это следы моего старого эксперимента. Я хотела посадить сад на крыше Эпионы, посмотреть, возможно ли это, но все оказалось хуже, чем я предполагала. Деревья пришлось убрать, и на месте некоторых из них остались сухие корни – я старалась удалить их, но мелкие упустила. Все началось и закончилось примерно за полтора года до смерти Леонида. Больше я на крышу не поднималась, чтобы не вспоминать о той неудаче, поэтому я не могу вам сказать, чем она так привлекла вашего брата.

Вот оно как… Конечно, я могла бы и не верить ей, предположить, что она просто хочет сбить меня с толку, но я чувствовала: она говорит правду. Амаранта была не способна на то убийство, которое я ей приписала.

А значит, я снова лишилась своего главного подозреваемого.