Я внезапно застыла, как истукан, не в силах даже пошевелиться, от осознания того, что я только что сделала. Зачем?.. Стоит ли мне продолжить и превратить «дружеский» поцелуй в нечто более…
Однако мои несвоевременные размышления и сомнения прервал Райноран: он нагнул голову и приник губами к моим, отвечая на такой наивный поцелуй. Нежно лаская уголки губ, он обхватил мое лицо руками, запустив длинные пальцы в волосы. Синие глаза смотрели на меня жестким, проницательным взглядом, который никак не вязался с его страстными, чувственными губами. Кончик его языка ткнулся в мои сомкнутые губы, и у меня перехватило дыхание. Жар охватил все тело и разлился внизу живота. Поцелуй был очень нежным, почти сладостным, и я старалась не закрывать глаза, чтобы запечатлеть сейчас все в своей памяти. Однако в этот момент мне отчаянно захотелось полностью отдаться во власть этой страсти.
И я не устояла. Мои веки сомкнулись, а губы приоткрылись навстречу. Его горячий язык коснулся моего, и я сильнее прижалась к его губам, углубляя поцелуй и отдаваясь тем блаженным ощущениям, которые прокатывались по мне, словно волны. Смывая остатки сомнений и переживаний, оставляя только чувства и желание, просто безумное желание обладать им здесь и сейчас. От Райнорана просто чудесно пахло. А на вкус он был еще лучше. Я прильнула к нему всем телом, но он вдруг опустил руки и немного отстранился, отчего я распахнула глаза и встретилась с его внимательным взглядом:
— Ты понимаешь, малышка, что после этой ночи мы с тобой больше не увидимся? — Хриплым голосом спросил он. — Ты отдаешь себе в этом отчет?
— Д-да… — прошептала я в ответ.
— Я не хороший, отнюдь, но сейчас я дам тебе возможность подумать и уйти, пока у тебя есть такая возможность, по…
— Прошу… Я хочу! — Нетерпеливо перебила я его, понимая, что сама же отрезаю себе все пути для отступления, но это мое решение, окончательное, я так хочу! Сейчас я больше всего хочу именно его!
Он криво усмехнулся, и в тот же миг, в его сапфировых глазах словно мелькнуло алое, безудержное пламя. Райноран обхватил меня за затылок и резко притянул мою голову. На его губах заиграла слабая улыбка.
— Ты моя… на сегодня. Я предупреждал. И теперь тебе от этого никуда не деться… Я заставлю тебя стонать, гореть от желания, умолять, чтобы я взял тебя, малышка…
Быстрое движение — и мои губы приоткрылись под натиском твердых губ Райнорана, его язык проник глубоко внутрь, подчиняя, властвуя надо мной, лишая дыхания. Ощущение собственной беспомощности, от его внезапной страсти, было настолько внезапным и полным, что я начала задыхаться. Потрясение, испытываемое мною, заглушило все мысли о каком-либо сопротивлении.
Я была ошеломлена, сметенная адским желанием, которое словно проникло в мою кровь — и я, обхватив его еще крепче, прижалась к нему. Его поцелуи заставляли мои горящие губы раскрыться шире.
Мое тело ответило ему так резко и неожиданно, что я застонала. Крепкое объятие его рук, его сила так же возбуждали, как и проникший в мой рот язык.
Райноран обнял меня еще крепче, нависая надо мной, и мне пришлось немного откинуть голову назад, в полной мере ощущая мощь его чувственной атаки. Желание волна за волной прокатывалось по моему предательскому телу, отвергнувшему контроль разума.
Это происходит на самом деле! Я отказывалась верить этому. Я хочу заняться с ним любовью прямо в гараже! На сидении его автомобиля! В эту секунду все вдруг стало реальным — таким же реальным, как боль горящих губ от его диких ласк, пронзавшая меня, окончательно избавляющая от алкогольного дурмана. Сдавленный, предательский стон сорвался с моих губ.
Еще более пугающе реальной была ноющая боль, которая пронзила мои вздрагивающие бедра, когда к ним прихлынула кровь. Соски затвердели. Он словно наказывал меня, выплескивая свой неожиданный и непонятный гнев, и при этом все — то, как Райноран пригвоздил меня, как целовал — свидетельствовало о том, что женщины всегда подчинялись ему, что он умеет управлять, доставлять удовольствие.
Внезапно он оторвался от меня
— До чего же ты соблазнительная, малышка, — выдохнул он.
Я ощутила, как его тело напрягается, бедра движутся, прижимая твердую восставшую плоть к моему телу. И из моей груди вырвался стон, больше похожий на сдавленный писк.
Его жесткая улыбка стала шире.
— Да, именно так. Мне хочется, чтобы ты почувствовала, что я делаю с тобой. — Его голос словно обволакивал мой разум, заставляя подчиниться. — Но я хочу большего, чем твой тихий писк. Я хочу, чтобы ты громко, очень громко стонала.