Даже со своей магией девочка редко чувствовала хоть намек на сдерживаемые эмоции матери. Но при этих словах удар яростной паники потряс ее, как удар грома.

Тем не менее, она не повернулась.

— Она ничего не стоит, — сказал худой работорговец. — Может быть, если бы она была полной.

Слова застряли в горле девушки. Мужчины начали отворачиваться от нее, глядя на своих солдат, которые сковывали мужчин перед деревней. В панике она разжала ладони, и светящаяся бабочка вылетела из ее рук, летая по воздуху, пока не столкнулась с лицом толстого работорговца.

— Смотрите, — сказала она в отчаянии. Еще одна бабочка. И еще. — Я Владелец. Я могу выступать. Вы можете получить хорошую цену за меня. Лучше, чем шахты.

Двое работорговцев смотрели, как бабочки поднимаются в небо и исчезают на фоне непрерывной серебряной луны. Они смотрели друг на друга, общаясь без слов.

— Со временем она станет хорошенькой, — медленно сказал толстяк. — Молодая, но… ты когда-нибудь покупал на рынке незрелые фрукты?

Худощавый работорговец скрестил руки на груди, рассматривая ее так, что ее коже казалось, будто муравьи ползают по ее позвоночнику.

— Она умеет готовить. Чистоплотная. Очень послушная. — Голос ее матери раздался позади нее. Внезапно становится намного труднее сохранять спокойствие.

Теперь оба работорговца скрестили руки. Глаза девочки метались между ними.

— Ладно. — Худой опустил руки, натягивая шляпу на голову. — Возьми ее. Мы продадим ее в Эн-Захире одному из этих павлинов.

— Подождите! — закричала девушка, когда работорговец схватил ее за руку. — Моя мама тоже должна прийти.

Работорговец усмехнулся, как будто это даже не стоило ответа.

— Пожалуйста. Она нужна мне. Она…

Глаза худощавого работорговца вспыхнули, и девушка почувствовала, как его гнев сворачивается в воздухе, как тухлое молоко. Он открыл рот, но прежде чем он успел заговорить, ее мать оказалась рядом с ней, схватив руками ее за плечи.

— Она молода и напугана, — быстро сказала она. — Она не знает, что говорит. Я понимаю, что не могу пойти с ней.

Мать развернула девочку к себе лицом, все еще держа руки на ее плечах. Впервые с тех пор, как начался этот ужасный кошмар, девочка позволила себе прямо встретиться взглядом с матерью. Они были яркие янтарно-зеленые, такого же цвета, как правый глаз маленькой девочки. В эту долю секунды она увидела знакомое лицо матери — высокие царственные скулы, темные брови, обрамляющие пронзительный, спокойный взгляд. Она никогда не видела свою мать явно испуганной или потрясенной. Даже сегодня это не изменилось.

— Никто из нас не может следовать за тобой, Тисана. Но у тебя есть все необходимое, чтобы выжить. И послушай меня — используй это.

Девушка кивнула. Ее глаза горели.

— Никогда не оглядывайся назад. И никогда не сомневайтесь в том, чтобы сделать шаг вперед и сказать: «Я заслуживаю жизни».