Книги

Дочь Господня

22
18
20
22
24
26
28
30

— Боитесь их? — сочувствующе хмыкнул кардинал.

— Боюсь! — честно признался отец-настоятель. — Пусть в монастыре полно ангелов и сильных экзорцистов, но все равно, от одного взгляда этого дьявольского графа кровь в жилах стынет!

— В аббатстве готовят боевых экзорцистов? — с плохо скрытым удивлением в голосе воскликнул кардинал Туринский. — Я правильно вас понял, отец Ансельм?

— Воистину так! — горделиво выдохнул настоятель. — По высшему указанию самого папы, тайно и усиленно. И все равно — мне боязно ночевать под одной крышей со стригоями…

— Ну, зачем же так демонстративно не доверять нашей компетентной защите! — обиженно запротестовал брат Бернард. — У меня много талантливых девушек. Взять хотя бы Оливию или Селестину…

— Женщины? — не поверил ди Баллестро. — Женщины становятся более сильными экзорцистами, чем мужчины?

Бернард замялся.

— Да, Ваше Высокопреосвященство! — нехотя засвидетельствовал он. — Они более любимы Господом нашим и одарены им сверх меры…

Кардинал язвительно хмыкнул:

— Несправедливость, нонсенс! Не уважаю женщин! Как можно доверять тому, кто пять дней в месяц кровоточит, да все никак не сдохнет?

Я стиснула зубы, с трудом сдерживая гнев. Ах, как сильно вы не любите женщин! Уж не извращенец ли вы, неуважаемый прелат? Мстительные строчки мгновенно срифмовались сами собой:

Коль женщин ты совсем не любишь То так и быть, Господь с тобой! Себя грехом ужасным губишь, Ведь ты, наверно… голубой!

А ди Баллестро продолжал изощряться в скабрезностях:

— Женщины есть по сути своей низшие создания, весьма похожие на вампиров. Всю жизнь только и занимаются тем, что сосут кровь из мужчин. Я склонен считать их грязные дни совсем не физиологической особенностью организма, а банальным выбросом излишков неправедно употребленного…

Отец Ансельм, тоже не отличавшийся особой благосклонностью к женскому полу, глумливо захохотал. Я возмущенно дернулась, кусты предательски зашуршали.

— Слышите, что это? — встрепенулся кардинал.

Настоятель с кряхтением выбрался из кресла и тяжелой походкой беременного бегемота протопал к открытому окну. Понимая, что сейчас меня обнаружат, я поспешно отодрала от себя пригревшуюся кошку и водрузила ее на спутанные клубки веток, начинавшиеся прямо под окном аббатских покоев. Дородная туша отца Ансельма перевесилась через подоконник.

— Да это же моя Стелла! — умиленно заворковал он. — Кис-кис! Иди к папочке, крошка!

Настрадавшаяся кошка переползла в комнату, утробно мяукая и скорбно жалуясь на все обиды, выпавшие на ее долю.

— Как это неблагоразумно, оставить окно открытым! — с упреком произнес кардинал. — Замнем щекотливую тему и займемся-ка заодно проверкой финансовой отчетности…

Оконная створка захлопнулась. Я облегченно выпрямила затекшую спину. Все-таки провести полчаса в кустах в позе зародыша — это будет куда посерьезнее утренней йоги. В голове зашевелились интересные мысли. Они собрались заняться бумагами, а это отнюдь не пятиминутное мероприятие. Это долго и муторно, и отнимет уйму времени. А плющ на стене флигеля, хоть и сухой, но толстый и прочный… Я задрала голову, оценивающе разглядывая природную лестницу, столь услужливо предоставленную в мое распоряжение. Что это — роковая случайность или же промысел Божий? Вот подходящий и вполне удобный случай воочию увидеть этих загадочных стригоев! Я поплевала на ладони и уцепилась за спускающуюся до самой земли гибкую плеть. Эх, была не была!