Затем на какое-то время Иван Сергеевич пропал из моего поля зрения. Началась война и мне, если честно, было не до него. В следующий раз я столкнулся с этим замечательным, но уже достаточно постаревшим за прошедшие годы человеком в декабре 2046 года. Именно тогда я доставил ему этих уродов в вакуумных капсулах. А в январе 2047 года привёз его в госпиталь, где лежал брат человека, спасшего мне жизнь на той базе Балтийского флота в Кронштадте. Я познакомил профессора Паризина с Михаилом Сомовым не просто так. Я всем сердцем хотел хоть как-то отблагодарить парня, а заодно отдать почести его погибшему брату Серафиму.

Генерал заметно погрустнел. Тимофей был поражён его рассказами. За всю жизнь, его дядя ни разу не заговаривал с племянником о том, что случилось с ним в прошлом. Было видно, что все эти воспоминания даются Сергею Владимировичу с невероятным трудом. Но генерал был ещё достаточно силён и лишь сейчас, когда он замолчал маленькая скупая слезинка словно падающая звезда прокатилась и тут же пропала с его щеки.

— Это был благородный поступок с вашей стороны, — постарался поддержать дядю Тимофей. — Вы поступили достойно. — Бирюк слегка улыбнулся лишь уголками губ и, подмигнув племяннику, сказал:

— Это ты вёл себя достойно в самолёте сегодня. Если бы не твоё хладнокровие, мы, скорее всего, сейчас не вели бы этот разговор, — генерал устало кивнул. — Спасибо тебе, племянник! Сейчас я могу без преувеличения говорить, что прожил жизнь не зря. Ты будешь достоин принять мой пост.

Тимофей хотел что-то сказать, но ему помешал некий странный звук. Он не сразу сообразил и лишь после того, как Бирюк одёрнул его, парень вдруг с удивлением для самого себя осознал, этот звук не что иное, как мелодия его личного телефона.

— Тебе звонят. — Генерал посмотрел на племянника с настороженностью. — Ты зачем телефон с собой взял?

— Я, да… Чтоб тебя. Вот ведь лажа! — Тимофей растерялся. Он пытался выловить из запропастившегося в глубоких недрах кармана аппарат и от пристальных взглядов окружавших его людей волновался ещё сильнее. Наконец, спустя почти минуту, неуловимая трубка попалась в дрожащие пальцы, и молодой курсант вытащил пищалку на свет Божий. Непослушными пальцами он нервно тыкал в индикатор ответа, а затем быстро поднёс трубку к уху.

— Ало, ало! Кто это? — быстро проговорил Тимофей.

— Слушайте меня внимательно, молодой человек, — раздался в динамике незнакомый голос. — Я не ошибся номером, а посему передайте вашему дяде и всем, кто рядом с ним, что у вас не более часа на то, чтобы как можно скорее покинуть место, куда вы сейчас направляетесь. Не воспринимайте мои слова как розыгрыш. Если действительно хотите жить и выполнить поставленную перед вами задачу — поторопитесь. Ровно через час вы должны находиться от аэродрома в Строгино как можно дальше. В противном случае — вы умрёте! — Незнакомый голос замолчал, оставив молодого человека в полном недоумении. После чего в трубке раздались короткие гудки и тишина.

Тимофей сидел на неудобном мешке с песком, застывший словно статуя. Он не сразу понял, что произошло, но прекрасно помнил каждое сказанное незнакомым голосом слово.

— Тима, что случилось? — Генерал смотрел на племянника ошарашенными глазами. Лицо молодого человека было белее мела.

— Он сказал, что через час мы все умрём!