***

Здравствуй, пустота, я лечу к тебе.

Девушка что-то крикнула, даже попыталась схватить меня за ногу, но я уже падал. Было обидно, ведь мой персонаж мне начал нравиться — я уже решил, что оставлю его после выплат по контракту. И умения у него после сотого уровня интересные открывались, а тут такая глупая смерть.

Падал я долго. Свежесть океанского берега сменилась затхлостью подземелья, прекрасное голубое небо, так располагающее к предсмертным размышлениям, сузилось в точку, а потом последовал удар, и меня поглотила темнота.

Боли не было, только все вокруг стало красным, как когда-то в детстве, когда мы играли в олдскульный пиксельный Call of Duty на откопанном в библиотеке ноутбуке. В той игре тоже все краснело, когда герой получал ранение. Теперь же у меня было чувство, что во мне не осталось ни одной целой кости. Дыхание стало слабым и хриплым, будто ребра пробили легкие. И я не чувствовал ног с руками, не мог пошевелиться.

«В Эфире! Получен критический урон. Система распознала попытку самоубийства. Уровень вашей жизни — 10 хитпоинтов, задействован резерв приона. Штраф за попытку смены персонажа — 500 очков игрового опыта. Текущий уровень очков контракта — минус 210. Возвращение контроля над телом через 20 секунд».

Я засмеялся — точнее, попытался улыбнуться, но чувствительности пока не было. Эх, Эфир, все-таки ты чмо, хоть и удивительное…

Сначала вернулся слух. Послышался шорох одежды, испуганный шепот: «Кто он? Съедим? Еще живой…» Потом я ощутил запах немытых, явно нечеловеческих тел. А когда восстановилось зрение, я попытался дернуться и отползти, но не смог. Надо мной склонились бычьи морды, снабженные еще и клыками, и заинтересованно меня разглядывали.

— Твой живой? — спросил самый старый, со сморщенной мордой и блеснувшим в свете факела обломком клыка. — Вода пить, еда есть?

— Пить — да, а есть пока не хочу. — Губы еле двигались, и вместе с ощущением тела стала приходить боль. Вода хоть чуть-чуть, но должна была восстановить здоровье.

— Твой глупый? Я не предлагать еда, я спрашивать, — забухтел старый минотавр, и вокруг послышался тихий ропот. — Моя звать Хрумтум, а ты кто? Еда есть?

Я поморщился, дотянулся до сумки и под десятком жадных взглядов вытащил эликсир с зельем. Выпил, и сразу полегчало, а полоска жизни побежала вверх бодрее. Боль стала отступать. Вытащив остатки оленины, я протянул их Хрумтуму.

— Еще есть? Еда. — Сверток моментально исчез из круга света, а Хрумтум сказал кому-то: — Сначала детям давай.

К детям я, недавно сам побывавший в теле младенца, был неравнодушен, и когда услышал топот маленьких босых ножек, сразу выгреб из сумки все, что было. В пятно света на мгновение попадали лепешки, яблоки, несколько початков кукурузы. Себе оставил только эликсиры и продолжал вливать их в себя.

«В Эфире! Получено достижение: ночное зрение. Плюс 2% к виденью в темноте, плюс 10% к длительности действия заклинаний ночного зрения».