Марджори молча жевала губу, глядя куда-то в сторону. Лили вспыхнула:

– Я же вижу, что понравился! Марджори, если ты не скажешь ему, это сделаю я.

Блондинка загородила собой дверь, сложив руки на поясе и с вызовом глядя на сестру. Марджори разозлилась, глаза налились от возмущения:

– Не смей! Если ты это сделаешь, то больше никогда меня не увидишь. Я сменю номер и перееду в другую квартиру. Я не шучу.

Лили опешила:

– Ты готова отказаться от меня ради своих дурацких принципов?

– Не готова. Но сделаю это. Ты знаешь, я никому не позволю решать за меня, как мне жить и что делать.

Лили молча смотрела на неё, не зная, что сказать.

Чересчур твёрдым тоном Марджори спросила:

– Ты отвезёшь меня домой или мне ждать такси?

– Отвезу.

Голос Лили был холодный, с нотками разочарования. Она угрюмо кивнула и потянулась за сумкой.

До самого дома Мардж девушки ехали в молчании. Лили стискивала пальцы на руле так, что костяшки побелели. Она бросала короткие взгляды на Мардж, которая задумчиво уставилась в окно.

– Ты пока можешь взять мою машину, – снова завела разговор Лили. – Мне выдали служебную, так что… Пока не решишь, что делать с твоей…

Марджори поморщилась, вспоминая скорость, на которой она въехала в ограждение моста. Что-то внутри подсказывало, что восстановить транспортное средство будет очень, очень сложно. Она благодарно кивнула.

– Спасибо, это будет кстати.

У подъезда дома девушки наскоро простились, и Мардж вошла в дверь, провожаемая взволнованным взглядом Лили. Войдя в квартиру, девушка первым делом задернула шторы. Вечернее солнце палило нещадно. Голова кружилась и Марджори медленно опустилась на диван, бросив смартфон на стол перед собой. Она не заметила, как задремала.

Спустя час, её разбудила вибрация телефона. Сонными глазами она взглянула на экран и внутри заболело сильнее. Джим.

Она вспомнила серьёзные глаза доктора Ридли, его теплые пальцы, ямочку на щеке, его парфюм – смесь амбры и пачули… Сглотнула и помотала головой.

– Прости, Джим… Я не могу.