Ведьму затрясло и заломало. Еще конкретней, чем в прошлый раз. Моежт она тоже больная, как зараженные мною гули?

Она даже не пыталась вырваться из стальной хватки. Лишь бессильно опустилась на колени и тихонько заскулила.

Что же происходит, мать твою???

— Отпусти меня… — шепот ведьмы был еле слышен. — Я не знаю тебя. И клянусь больше никогда не попадаться на твоем пути… Отпусти…

Ко мне вернулась надежда, что рыцарь сейчас латной рукавицей огреет ведьму по темечку и все благополучно кончится. Черт с ними с ревардами, надоело! Качнусь на кошках. Но…

Рыцарь внезапно заплакал.

ЗАПЛАКАЛ!

Он опустил руку, но не резко с целью убить, а ласково. Погладил ведьму по голове, из которой во все стороны торчали ошметки паутины.

— Я не уйду… — голос ведьмы был не сильнее писка комара. — Это тело теперь мое… Мне даровал его…

— Милая моя, хорошая… — какой странный акцент, подумал я, отлипнув от воздуха и падая носом в травку. — Одержимость — это плохо, очень плохо. Но с помощью Господа и Пресвятой девы мы избавим тебя от злого духа!

Итить твою налево!!!

Так вот как с ведьмой надо было сражаться! А я ее магией долбил. Инквизитор, мля, квалифицированный! Ну, балбеееес…

Выражение лица ведьмы изменилось. Надменность и страх сменились растерянностью и непониманием. Губы тронула робкая нежная улыбка.

Рыцарь и ведьма стояли рядом на коленях и смотрели друг на друга. Рыцарь будто светился ярким голубовато-золотистым огнем, передавая часть своей святости ведьме. Та дрожала мелкой дрожью, в пустых глазницах плескался безнадежный ужас, а лицо ежесекундно меняло выражение.

— Ми-ми… Хорооошаааяя… — раздалось рядом.

Я скосил глаза и перекатом ушел от новой потенциальной опасности.

Рядом появилась большая голова на рахитичных ножках и протянула ведьме какую-то светящуюся тряпку.

Весь мир потряс беззвучный, но тем не менее, оглушительный взрыв.

Что именно произошло я не понял, потому что под звук фанфар потерял сознание.