Будущей жене виконта предстояло стать не только опорой ему, но матерью его детям, оставшимся от первого брака, которые были куда больше избалованы и менее воспитаны, нежели сама Энджин. Да и вообще, под понятием «стать матерью детям», сложно было рассмотреть истинный смысл данных слов, ибо они уже были взрослые. Старший сын Даниель, был уже мужчиной в возрасте двадцать девять лет, и имел свою семью, но как прямой наследник графства жил в замке отца. Второй его сын, Артемон, немногим младше, так же жил в замке и не спешил связывать себя узами брака. И наконец-то сущее наказание, это младшая дочь — Сьюзен, ей только исполнилось четырнадцать, а по капризам она опережала саму принцессу Энерей. В общем, быть женой виконта, это тяжкое бремя, и особенно для столь юной девушки.

Валиант с интересом рассматривал девушку, ему польстил тот факт, что рассказы о неземной красоте юной графине не были сказками обычного люда. Ему импонировала скромность девушки, которая так до сих пор и не подняла глаз, чтобы прямо взглянуть на него, голова была поднята, но ее взгляд упирался в подол платья. Мысленно про себя виконт отметил, что проблем с девушкой не должно возникнуть, и она явно будет ему во всем подчинятся и безукоризненно выполнять все его просьбы. Но все же его беспокоил тот факт, что у него имелся довольно большой замок, а его потенциальная новая хозяйка слишком юна, чтобы справляться с работой по нему.

— Я бы хотел уточнить о Вашем образовании. Что Вы изучали? — виконт незамедлительно решил прояснить свои сомнения.

— Я изучала историю, философию, иностранные языки, ведению домашнего хозяйства и музицировать. — ответила девушка, по-прежнему смотря в пол.

— Подними глаза, я хочу взглянуть на них. — сказал своим противным голосом виконт, а затем добавил уже жёстче. — Ну же, я жду.

Энджин подняла взгляд на мужчину, и посмотрела ему прямо в глаза. Ей далось это тяжело, все внутри ее щемило, но ее голубые глаза пристально смотрели на его противное лицо. Валиант довольно ухмылялся, и произносил тихо:

— Хороша.

Так за чашечкой кофе, они просидели еще около часа, виконт и его спутница задавали различные вопросы Энджин, а та четко и честно на них отвечала. Но так было, ровно до того момента, пока Люсия Бурдоро не задала самый важный вопрос этого дня, точнее он был важным только для Энджин, для остальной лишь маленькой формальности, а потому девушка солгала.

— Энджин Марамолли, ты согласна выйти за муж за Валианта Бурдоро?

— Да, миледи.

— Ты даешь свое согласие добровольно и из желания создать крепкую любящую семью с господином виконтом?

— Да, миледи. — произнесла она вслух, а про себя в душе говорила: «Нет, я не хочу этого, знали бы вы миледи, как я этого не хочу».

— Что ж, тогда я думаю все формальности соблюдены, и девушка может быть свободна на сегодня. А мы с Вами Элеонора обсудим детали свадьбы.

— Абсолютно с Вами согласна. Энджин, ты можешь идти. — сказала старшая графиня Марамолли своей дочери.

— Как скажите, маменька. — и девушка встала с дивана. Виконт также поднялся, Энджин сделала реверанс, а мужчина сказал напоследок:

— Уже жду нашу новую с Вами встречу. — и девушка покинула зал, решив незамедлительно вернутся в свою комнату.

Выйдя на лестницу, она увидела папу, который только что вернулся из деревни, где были проблемы с коровами, и он ездил уладить их. Два соседа брата не могли поделить корову, оставленную им в наследство от бабушки, а согласно законодательству графства, такие споры решает хозяин деревни.

— Энджин, постой. — сказал Питер Марамолли, увидев грустную дочь, выходящей из зала.

— Да, папенька, вы желаете меня видеть? — как всегда учтиво и робко поинтересовалась девушка.

— Да, Энджин, желаю. Пойдем в мой кабинет. — сказал отец и направился туда.