— Госпожа, я быстро прихожу в норму. — Алистер подтянул своё тело и упёрся спиной в стенку кровати, принимая сидячее положение.

— Ну а теперь можно? — великий князь посмотрел на свою супругу.

— Пожалуй, да, он выглядит… в норме. — с опаской ответила София и поднялась с кровати, уступая место великому князю. Владислав спешно занял её место, кровать под ним скрипнула.

— Ты помнишь, где ты потерял сознание?

— Ну… поляна. Большая лесная поляна с костром в центре. — всё ещё с трудом отвечал Алистер.

— Верно. Тебя нашёл Тихомир с остатками своей дружины. То, что ты там устроил навело ужас даже на матёрых воинов Славизема.

— А что я устроил?

— Ну если верить Тихомиру, то он нашёл тебя среди кровавого месива. Он сказал, что ты лежали в двух шагах от разрубленного надвое мальчика, твой клинок застрял в его тазовой кости. Но в ужас их повергло не это, а то, что всё вокруг вас было в кровище, твой нагрудник и вовсе оказался весь красный, словно тебя окатили кровью из ведра. Недалеко от вас, возле костра они нашли ещё один труп, вернее, разорванное на две половины тело женщины с оторванной головой. Только у этого трупа не было крови, будто она вся испарилась. Также возле костра они обнаружили моего дядю Всеволода, с перерезанной глоткой, а в костре обгоревшее тело дикаря. Что ты за кровавую баню там устроил?

— Я… Великий князь, это всё не я, и вы мне не поверите, если я расскажу вам.

Мужчина громко рассмеялся, по–доброму хлопая Алистера по ноге под одеялом.

— Поверю, ещё как поверю! Мне такое снилось все два месяца, что в твои рассказы я уж точно поверю. А вот дружинники Тихомира, походу, верить отказались: почти все решили оставить службу. Теперь у него нет гордых пяти сотен, которыми он без устали хорохорился да кичился.

Паладин улыбнулся, вспоминая, как Тихомир всюду совал своих дружинников.

— Тихомир храбрый воин, великий князь.

— Спорить не буду, но ты про себя–то расскажи. Тихомир рассказал, что через несколько минут, как ты вышел на поляну, её затянуло чёрным туманом, и он уже не знал где ты и что ты. Он даже кинулся в туман, чтобы найти тебя, когда покончил с напавшими дикарями. Сказал, что они с дружинниками заблудились и бродили кругами, пока — как он выразился — «этот чёртов туман» не рассеялся. В конце концов они чудом смогли выйти на эту поляну и нашли тебя уже без сознания.

— Государь, я право хотел бы рассказать, но история слишком долгая. Может, чуть позже за бочонком доброго мёда?

— Хорошо, я распоряжусь. Но есть то, что до́лжно знать тебе уже сейчас: своим подвигом ты навсегда вписал своё имя в историю Славизема; я лично повелел отдельно указать твоё имя в летописи. Ты свергнул моего надменного и нахального дядю, ты спас меня, ты восстановил равновесие в силах природы, ты уничтожил необъяснимое зло.

— Лес не затронул столицу? — взволнованно спросил паладин, вспомнив первопричину своего подвига.

— Нет, только подвинул посад да поцарапал стены. Лес уже три дня как засыхает и увядает. У нас будет много работы, чтобы расчистить от него наши земли.

— Три дня? — на лице Алистера проступило удивление, в глазах ‒ испуг.

— Да, три. — Владислав перевёл взгляд на свою супругу. — Ты ему не сказала?