Жермена уже начала подниматься, а я расталкивала разлегшуюся Клои. Та хныкала, но подчинялась.

— Не слушай ты ее. Жози милый. Его надо видеть — такая прелесть!

Ну да, прелесть, совсем как наш ректор. Как его, блин, зовут?

— Как ректора зовут?

— А тебе сейчас это зачем? Его не зовут, сам приходит, когда захочет… Лучше бы не приходил. О-о, сколько нам еще ползти?

Конечно, мне, как человеку новому, было все интересно. И цветочки, которые раскрывались в наступившей темноте. И кустики, покрытые светлячками. И что-то прыснувшее из-под моей руки... А-а-а, мерзость какая, что это было, а нет, не хочу знать, не укусило и ладно! И птичка, как-то ну очень насмешливо куковавшая из чащи. 

— Ку-ку, ку-ку! — услышала я.

Хотя больше это смахивало на «хе-хе», и у меня было стойкое ощущение, что птица снимает видео, как мы ползем задами кверху по горке, чтобы потом выложить в интернет и собрать кучу лайков на чужой-то беде. В горле у меня пересохло, сердце вылезло из груди и стучалось там, где ему быть не положено, в животе справа что-то начинало колоть… Интересно, а за один день дважды умереть можно?

Но вечным ничего не бывает. Откуда-то сверху раздался радостный вопль Жермены, потом на нас покатились камушки, к счастью, некрупные и недолго, так что я не успела приготовиться к худшему. До меня очень быстро дошло, что конечный пункт уже близок, из-за чего у меня открылось второе дыхание.

— Спеши, но с умом, — донесся до меня всхлип Клои. — Искать траву сложнее будет, не дастся она тебе.

Я пропустила ее слова мимо ушей, а зря, как оказалось. Нет-нет, щелкать клювом себе дороже и игнорировать то, что понимающие люди говорят, тоже.

Наверху была полянка. Красивая, не поспорить. Только что-то на ней было странное. Когда я в первый раз взглянула, мне показалось, вроде травка какая-то есть, а потом, по мере того, как дыхание восстанавливалось, она вроде куда-то… девалась?

— Лидия, не стой столбом! Рви ее, пока ты еле живая! Потом не увидишь ведь!

Жермена металась по полянке, очень взмыленная, но она из нас была самая выносливая, что ли? И травы у нее в руках было мало. Поэтому я очнулась, пока хоть что-то могу сорвать, но развивать такие темпы я не могла. Пришлось крутиться вокруг себя, а сколько рвать ее надо? Сколько получится?

— Клои, давай-давай, ты наша последняя надежда! — завопила Жермена. — Я уже ничего не вижу, все, Лидия, что у тебя?

Я показала нарванные охапки. Хорошие такие пучки, чем она недовольна?

На полянку вползла Клои. Уже совсем неживая, но зато закрутила головой осмысленно, видимо, она убилась как раз достаточно, чтобы увидеть и нарвать травы вдоволь. Жаль только, мы с Жерменой ей ничем уже не могли помочь, разве что бегать за ней, подхватывать сорванное и упихивать в сумки — одну Жермена вытащила из кармана себе, другую отдала мне, третью Клои. А хорошее ведьмовство, удобное, тут же оценила я. Сумка большая, а влезла в карман! Почему я такое в нашем мире не знала? Как было бы удобно летать лоукостерами!

Бедняжка Клои еле шевелилась, но куда там! Не знаю, как с Жерменой уживается бедный эльф, но ей бы фронтом командовать, честное слово! Но кто знает, может, эльфийки хуже?

— Клои, давай, давай, милая, рви быстрее, пока ты в себя не пришла, у нас только на две порции еле набралось!

Что? Я чуть сумку не выронила. Да этим стадо коров накормить можно, что они с этой травой вообще делают? А ведь я, по идее, должна бы об этом знать… Нехорошо. Но делать нечего.